Литература как жизнь. Том I

Мне тут же вспомнился Лев Зиновьевич, заходивший к нам перед самым арестом, и следом за этим слова отца: «Он вступался за немцев…» Мемуары Копелева о войне, где он рассказывает, как были ему высказаны упреки, а потом и предъявлены обвинения в том, что он «заступается за немцев», не вызывая сомнения в достоверности, оставляют впечатление неправды из-за неполноты: заведомо озлоблены, неразборчиво грубы и жестоки наши солдаты, как о них вспоминает фронтовик-литератор. И не мне это дополнять своими с детства сложившимися представлениями о наших смертельно уставших бойцах, которые спят под неистовый соловьиный свист. Но у Льва Зиновьевича солдатское озлобление выглядит безосновательным: чего это они остервенились? Почему жаждут отмщения вступившие на немецкую землю из страны, на которую немцы напали, оставили руины и пепелище, издевались и насильничали? «Вы представляете себе, что происходило на нашей территории под немцами?» – спросил я у американского преподавателя, видевшего об этом голливудский фильм и возмущавшегося нашими жестокостями. «Это СС!» – последовал ответ. Стало быть, наши солдаты, прийдя в Германию, должны были сначала требовать удостоверение личности, выясняя, в каких войсках служили отцы и сыновья тех жителей, с которых они хотели спросить за надругательство над своими близкими. В тех же книгах и фильмах наши солдаты представлены так, будто ничего, кроме жестокостей, они за всю войну не совершали. Не дает Западу покоя, что советские люди вынесли на себе основную тяжесть войны, советская армия взяла Берлин и сильнейшим из вождей оказался Сталин. Одно-два исключения, но, как правило, почти каждая книга о войне прямо или завуалированно замалчивает или отрицает эти факты, а в некоторых книгах намек: хорошо бы Гитлер выиграл войну. Книги пишут, издают, рецензируют и не краснеют – цивилизованные люди! «После английских побед в Северной Африке и поражения немцев под Сталинградом…» – характерный оборот речи. Книга не о войне, тем заметнее формула: не мы побеждаем, немцы терпят поражение. «Благодаря британцам и в основном американцам фашистская Германия была повержена в 1945-м», – ещё из одной книги, тоже не о войне. Знающими людьми написано с убеждением, что (по западным подсчетам) двенадцать миллионов советских солдат и семнадцать миллионов мирных граждан послужили всего лишь человеческим компостом для удобрения европейской почвы[258], а побеждали и верх над фашизмом одерживали другие, которые воевали умеренно и гуманно. Продиктовать вышеприведенные строки способно лишь чувство эгоистического самосохранения, какого в людях Запада не отрицал даже Джозеф Конрад, славянин-поляк, русофоб Конрад Коженевский, принявший «точку зрения Запада», но все-таки верный своему намерению понимать суть вещей, а не просто постукивать по ящику с целью узнать, что внутри, как им написано о дознании в романе «Лорд Джим»…

Когда читаю и слышу суждения о сталинском времени, то стараюсь узнать, какого возраста люди пишут или судят и рассуждают о войне. Первым делом стараюсь как бы заглянуть в анкету, чтобы узнать год рождения рассуждающего и судящего. Говорит ли человек о том, что пережил или же видел в кино? Редко, крайне редко бывают и неожиданности, поразительные неожиданности, тем более поразительные, потому что редки. Просто глазам не веришь, когда вдруг читаешь: «Благодаря тому, что Гитлер был занят вторжением в Россию, англичане, а затем американцы получили драгоценную возможность на досуге подготовиться к запоздалому освобождению Северной Европы в июне 1944 года. Так, например, дружная ватага американской 101-й Воздушной Дивизии просто носила обмундирование в течение двух лет, прежде чем услышала нешуточные выстрелы со стороны противника». Эти строки на страницах американского журнала я прочитал и перечитал несколько раз, прежде чем поверил: не пригрезилось ли мне. Нет, напечатано и напечатано в The New York Review of Books, October 12, 2017, p. 16. Поискал сведения об авторе строк невероятных по степени объективности. Оказалось, английский историк, которого принято упрекать в том, что он не любит своих военных. Выходит, достаточно военных любить, чтобы считать, будто они в самом деле воевали.