Лёшка-"студент"

Он бродил по городу так долго, что ноги уже гудели от усталости, а кроме того, он ничего не ел со вчерашнего дня. Лешка увидел вывеску «Кафе», а под нею тяжелую дверь из толстых досок, скрепленных полосами железа с претензией «под старину». Спустившись по узкой лестнице в полуподвал, он попал в маленький уютный зал с несколькими столиками. У входа сидел высокий молодой парень, который тут же поднялся ему навстречу.

— Вы хотите пообедать? — спросил он.

— Да не мешало бы.

— У нас кафе кооперативное, — предупредил парень.

Ковалев по передачам телевидения и из газет знал о появлении таких точек, знал и о том, что, судя по возмущенным статьям, цены там бешеные, но ему сейчас было все равно. Он хотел согреться, отдохнуть и покушать.

— Что-нибудь вкусное есть? — спросил Ковалев. — Мясное?

— Да. Только придется подождать, у нас все готовится в присутствии клиента.

— Так это хорошо! — весело сказал Ковалев. — Значит, будет вкусно.

Раздевшись, Ковалев прошел в зал и сел за столик. Он с удовольствием окунулся в атмосферу тихой музыки, доносившейся откуда-то из угла, загляделся на красивую женщину, сидевшую за соседним столиком с бокалом шампанского в руке и рассказывающую что-то мужчине в белом костюме с бабочкой. Ковалев очень давно не был не только в ресторане, но и среди веселых, довольных жизнью людей, так что в первую очередь он заказал коньяк, чтобы почувствовать себя таким же свободным, как этот мужчина с бабочкой и его женщина.

Через полчаса принесли заказ, и Ковалев с аппетитом съел вкусное, остропахнущее мясо с ломтиками хорошо обжаренного картофеля, прислушиваясь к веселому смеху женщины за соседним столом, говорившей на смеси русского и английского языков. Эта милая красивая дама искренне наслаждалась шампанским, регулярно подливаемым в ее бокал собеседником, вкусной едой, и даже низкие потолки маленького зала, клубы дыма, плавающие над ее головой, казалось, ей совсем не мешали.

И тут Ковалев вдруг сообразил, каким образом он может выехать из страны. Он понял, что это — единственный его шанс, и если он его не использует, то потом ему действительно придется захватывать самолет или придумывать что-то подобное. И, если уже решил, приступать к выполнению плана надо было немедленно. Впрочем, он и не умел откладывать.

Ковалев вошел в здание аэропорта и небрежно, стараясь не обращать на себя внимания, направился к стойке регистрации. У входа стоял милиционер, но Ковалев еще за несколько метров начал мысленно говорить: «Этот мужчина не имеет к тебе никакого отношения, он иностранец, ну его к черту!.. Не надо его останавливать, от таких всегда неприятности…» Милиционер мельком оглядел чемодан, купленный в магазине недалеко от кафе, и отвернулся.

Ковалев мысленно прошелся вдоль стойки, за которой стояли миловидные девушки в форме «Аэрофлота», а над ними на квадратных табло светились надписи с номерами рейсов и временем вылета. Раздался мелодичный сигнал, пропевший несколько тактов простенькой мелодии, и приятный голос объявил: «Уважаемые пассажиры! На самолет компании „Пан Америкэн“, следующий рейсом Москва — Лондон — Нью-Йорк, посадка заканчивается через десять минут. Просим пассажиров пройти к выходу пять для посадки в самолет». Закончив фразу на русском языке, голос повторил объявление на английском.

Лешка прошел вдоль стойки, повернул и направился к стеклянной стене напротив табло. Он присел в кресло, стоявшее в углу, стараясь не обращать внимания на несколько телекамер, висевших под потолком. Он понимал, что долго просидеть здесь не сможет. Рано или поздно на него обратят внимание эти милые девушки в синей униформе или многочисленные оперативники, обязательно присутствующие в зале. Он боялся, что покажется им слишком советским в сверкающем чистотой зале — частице другого мира. Аэропорт относился именно к другому миру, и это было видно по всему — блеску пола, совсем не такого, как на наших родных вокзалах, малочисленностью людей, и даже запах здесь был совершенно другой.