Лимонный хлеб с маком

– А знаешь, что я придумал? Если не возражаешь, я займусь ремонтом дома к приезду Лауры и Зигфрида. Можно?

– Матиас, ты можешь делать все, что пожелаешь, – ответила она, целуя его в губы.

Они задвинули в печь тесто для темного хлеба и лимонного кекса, пока Матиас размышлял об изменениях, которые можно сделать в доме. Решил, что кладовка здесь ни к чему: в ее пространстве можно оборудовать студию или еще одну спальню, а предметы первой необходимости сложить в кухонный шкаф, забитый бесполезным хламом. Или вовсе выбросить шкаф, занимающий слишком много места. А вот стены, выкрашенные в белый цвет, будут смотреться прекрасно в сочетании с деревянными балками…

За хлебом явился Томеу.

– Доброе утро.

Марина познакомила его с Матиасом.

– Каталина успела мне сообщить, что приезжает твой муж, – сказал Томеу.

– Он мой друг, – поправила его Марина.

– Что ты имеешь в виду? Что вы работаете вместе?

– Да, а еще… он мой парень, вот.

– А, значит, вы не женаты.

– Нет, не женаты.

Томеу похлопал Матиаса по плечу грубовато, но по-дружески, и, повысив голос, обратился к нему:

– Ну, здравствуйте, молодой человек. Добро пожаловать в Вальдемосу. – (Томеу, как и Каталина, считал, что если говорить по-испански с иностранцами громко и четко, то они лучше поймут.)

В пекарню вошла парикмахерша – больше из любопытства, чем по делу.

– Вот это да… вот это да! – воскликнула она, бросив взгляд на Матиаса и повернувшись к Марине. – Твой муж? По-испански не понимает, надеюсь?

– Немного понимает, – ответила Марина.

– Вот это мужчина, – прошептала она Марине.

Шустрая парикмахерша подошла к Матиасу и тоже представилась, повысив голос на три тона. И снова повернулась к Марине.

– Только вообрази моего Маноло рядом с твоим мужчиной. На две головы выше мужа, не меньше. Ну, а мне остается только надеяться, что слава о «латинских любовниках» не преувеличена.

Марина улыбнулась. Опять ей пришлось уточнять, что они не женаты. Появился мэр, и они снова это сообщили, а на четвертый раз, убедившись, что быть партнерами в поселке не принято, перестали поправлять и объявили себя мужем и женой.

– Матиас, я на секунду в спальню. Побудешь здесь один, вдруг придет клиент? Черный хлеб – один евро. А этот бисквит, – указала она на лимонный хлеб, – подарок дома для постоянных покупателей.

Марина пошла наверх переодеться. Она предчувствовала, что начинается сумасшедшая неделя, которой раз в месяц не могут избежать все женщины мира. Однажды в лагере беженцев в Судане при температуре сорок четыре градуса, когда она почувствовала боль в яичниках, предшествующую менструации, она насчитала примерно тысячу девятьсот двадцать дней, в которые на протяжении своей жизни это испытывает каждая женщина, и сочла подобное полным абсурдом.

Матиас уселся на табуретку в ожидании клиентов. Вскоре явился священник.

– Утро доброе.

– Доброе, – ответил Матиас.

– Ты быть мужем Марины?

(Священник, как и некоторые, полагал, что, если говорить на три тона выше и коверкая фразы, как индеец, то тупые иностранные туристы поймут его лучше.)

Матиас вышел из-за стойки.

– Да, я быть мужем Марины, – сказал он, пожимая священнику руку. – Очень приятно познакомиться, сеньор.

– Я хотеть немного коричневый хлеб и лимонный кекс.

Матиас взял лимонный кекс щипцами, завернул его в лист бумаги и протянул священнику, который, получив, учтиво попрощался. И тут же, как всегда, откусил кусок лимонного лакомства. Он все еще не покидал пекарню и, не веря своим вкусовым рецепторам, повернулся к Матиасу.

– Хм…

Откусил еще кусок и медленно жевал, урча от удовольствия и улыбаясь Матиасу, который широко открытыми глазами наблюдал, как испанский священник издает странные звуки.

– Ну вот, наконец-то вышло как надо, – пробормотал тот и, повысив голос, заключил: – Вот теперь настоящий вкус лимонного хлеба с маком.

И вышел за дверь, не попрощавшись. Спустилась Марина.

– Странный дядька ваш священник, правда? – спросил Матиас.

– Он влюблен во вдову.

Они вышли и сели на маленькую скамью, прислоненную к фасаду пекарни. Ньебла устроилась у их ног и завиляла хвостом, надеясь получить первое проявление ласки нового жильца дома. Матиас посмотрел на жену, потом на горы и море вдалеке. Он обнял Марину за плечи. Она взяла его за руку, и он посмотрел на нее. Приблизил губы к ее губам. «Я так скучал по тебе».

Громкий голос племянницы прервал момент близости парочки. Аниту сопровождала мать. Девушка подбежала к тете. Немного удивленная Марина встала, и Анита повисла у нее на шее.

– Тетушка, я сдала все экзамены! Отметки удовлетворительные, зато по всем предметам.

Анна, стоявшая позади, тихо сказала: «Спасибо».

– Ты добилась всего сама, Ана. Я тебе лишь объясняла.

– Нет, тетя. Без тебя я бы не справилась. Большое спасибо.

Анита взглянула на мать и улыбнулась, скорее для Марины, чем для нее. Но все-таки пошла на это. Затем приблизилась к матери и обняла, чего не делала уже несколько лет.