Лимонный хлеб с маком

У Марины появилось ощущение, что мать возмущена самим ее присутствием. Дочь не могла понять женщину, подарившую ей жизнь четырнадцать лет назад. А вот Анна в глазах матери была дочкой идеальной. Она воспитала ее по своему образу и подобию: хорошенькая, хрупкая, наивная, чистюля, всегда надушенная. Впрочем, Марина не хуже матери знала, что Анна – обычная девочка-подросток, лишенная интересов, кроме новых платьев, и что она ничего не ждет от жизни. Учится посредственно, получая отметки не выше четырех с половиной баллов, но благодаря добровольному взносу в ответ на просьбу священников школы Сан-Каэтано, на которую щедро пожертвовала мать, удалось достичь пяти. Так что «десятки» Марины были предметом гордости ее отца, а от матери ей удавалось добиться лишь снисходительной улыбки.

В конце концов Марина привыкла к ее окрикам, которые, как ни странно, всегда звучали в отсутствие Нестора. И ни разу – при нем. Марина перестала бороться с матерью своими весомыми аргументами и научилась сдерживаться, не отвечать. Когда мать упрекала ее в чем-либо, она, против своей юношеской сути, уходила и захлопывала дверь в спальне. Но мать следовала за ней, врывалась в комнату и продолжала череду упреков. Длилось такое до одного Рождества, когда бабушка подарила Марине двести песет, что позволило ей приобрести щеколду. Защелка ослабила крик, однако усилила отчаяние матери, которая проливала слезы, жалуясь мужу на непослушного подростка, ими взращенного. К тому же Ана де Вилальонга была ипохондриком, страдала нервозностью, превращая свои огорчения в психологический стресс, который оборачивался сыпью на теле, ячменями и язвами во рту. Напряженность в доме усиливалась… Пока, наконец, по причине наиболее сильной вспышки сыпи на лице, ее дорогая матушка не добилась того, что замышляла уже несколько месяцев и из-за чего сейчас Марина оставалась неподвижной у окна, когда одноклассники по Сан-Каэтано гурьбой покинули помещение: отправить ее в школу-интернат в шести тысячах километров от Майорки.

Три десятка учеников и преподавательница литературы явились в старый моряцкий район Эс-Жонке, где возвышались несколько старинных мельниц.

– Видите их?

– А что такое мы должны увидеть? – выпалила Кука.

Остальные школьники, как всегда, молчали. Одни не поняли, другие не слушали.

«Подростковый возраст – период жизни, превращающий на пару лет человеческое существо в идиота», – подумала юная учительница.

– Да мельницы же, ей-богу, мельницы.

Они подошли к основанию одной из них, и там учительница велела открыть книги. После тщательного отбора она остановилась на прыщавом, долговязом и неуклюжем ученике, заставив его читать произведение от имени Дон Кихота, а коренастому предоставила роль Санчо Пансы. Куке стало завидно, и она захотела прочесть отрывок за Дульсинею, чтобы вогнать в краску бедного недотепу, который, как и большинство одноклассников, жаждал потрогать грудь самой крутой девчонки в школе. Под смех и аплодисменты прошел тот урок литературы, навсегда оставшийся в памяти их юности, в том числе и у нашей главной героини. За пределами четырех стен классной комнаты молодой преподавательнице литературы показалось, что не столь уж трудно вызвать нужные эмоции у подростков, если действительно задаться такой целью.

И вот автобус снова петляет по дорожному серпантину через горный хребет Трамонтана в сторону Вальдемосы. Дождь заливает зеркало водителя, который предусмотрительно ведет машину медленно, позволяя единственной пассажирке любоваться угасанием дня в горной местности, где они оказались…

Потом она укрылась под навесом автобусной остановки. Капли дождя колотили по булыжнику. Марина натянула капюшон куртки и пробежала триста метров до отеля. Там она переждет ливень и отправится на мельницу.

Габриэль и Исабель играли в шахматы в гостиной у камина. Встретили приветливо. Если бы ей сказали, что управляющие этим отелем – брат и сестра, она бы сразу поверила. Вероятно, они одного возраста – им около шестидесяти, внешне слегка похожи, и оба излучают спокойную энергию, которая подействовала в тот момент успокоительно и на Марину.

– Мне нужно написать электронное письмо. Нет ли у вас компьютера, подключенного к интернету? – спросила Марина.

– Есть, есть. Но мы пытаемся связаться по скайпу с нашим сыном, а оказалось, невозможно. В сильные дожди такое случается… Извини. Как только связь восстановится, я дам тебе знать.

Дождь лил весь остаток дня и продолжался до ночи. Интернет не восстановился, и Марина уснула. В полудреме она увидела себя и сестру бегущими по маковому полю, и вдруг – эфиопскую девочку, оставленную в металлической колыбели. А уже в глубоком сне – Матиаса.

От: [email protected]

Дата: 2 февраля 2010 (1 день назад)

Кому: [email protected]