Лезвие страха

– Фердинанд извел охрану своими мороками… Объявить беглого герцога главным врагом империи. За его голову назначить награду в сто колец золотом. Нет, в триста колец… За точное местонахождение – пятьдесят колец золотом. Думаю, что за такие деньги все головорезы Падрука бросятся на поиски и найдут этого ублюдка, будь он хоть самим Бароном-Погонщиком… Как покинул дворец рыцарь Долла?

– Господин Долла имел свободу перемещения по замку и городу, и воспользовался ей, покинув дворец, вместе с младенцем Николаем. Он купил повозку и сейчас движется по Данлонскому тракту. Мы можем схватить его в любую минуту.

Император мгновенье раздумывал, потом щелкнул пальцами и проговорил:

– Пожалуй, не стоит, генерал. Этот ребенок, кем бы он ни был, не представляет никакой угрозы для Империи. Его титул наследника Нестского княжества я не буду оспаривать. Пусть сам попробует вернуть трон варваров. Более меня интересует Им-Роут и его люди. Генерал подчинялся непосредственно королеве, под его командованием пятнадцать сотен всадников и две бригады копейщиков. Передайте мое распоряжении маршалу Циклону – блокировать аведжийский войска в Марцине до особого приказа. Вы же должны проследить, куда направился Им-Роут и его гвардейская сотня. Подозреваю, что они движутся в Санд-Карин, поэтому сейчас же прикажите полковнику Красту готовить к отправке в Аведжию две панты из Вивленского гарнизоне, из самых преданных, из тех кто отличился при штурме Долгора. Как мои гости?

– Правители государств Лаоры начали прибывать в замок. Мы уже разместили принца Манфреда, Великого Герцога Рифлерского и герцога Винтира. Все остальные должны прибыть сегодня-завтра, и аведжийские графы в том числе.

– Хорошо, генерал. Всем прибывшим довести весть о тяжелой утрате и о бегстве Фердинанда. Форум правителей назначаю на двенадцатый день, начиная с сегодняшнего. За это время генерал, мы должны взять Дрир и ввести свои войска и Латеррат. Мне будет о чем поведать правителям на этом форуме. Выполните эти распоряжения, генерал, и отправляйтесь отдыхать. Я не желаю вас видеть до тех пор, пока вы не вернете себе прежнюю форму. И напоследок… Где сейчас акушерка королевы?

Селин вздрогнул под пристальным взглядом правителя, и немного задержался с ответом.

– Госпожа Виктория сейчас под охраной в одном из кабинетов в моих личных покоях…

– Вы понимаете теперь, генерал, зачем королеве понадобился лекарь со стороны?

Селин, стараясь скрыть свою тревогу, молча кивнул.

– Эта госпожа Виктория без сомнения величайший целитель… Я ничуть не сомневаюсь в том, что она сделала все, чтобы сохранить королеве жизнь. Но… – взгляд Конрада стал еще жестче, – Она знает, генерал. И вам необходимо будет принять меры… Вы понимаете, о чем я говорю?

Селин, чувствуя в горле тошнотворную горечь, кивнул и пробормотал:

– Да, ваше Величество, вне всякого сомнения, так и следует поступить…

Глава 61

Он очнулся от крика. Кричали где-то рядом, тонко с повизгиванием. Наконец, что-то глухо чавкнуло и крик сразу резко оборвался, и он услышал другие звуки – гулкие удары колокола, шарканье множества подошв, тяжкое монотонное пение, позвякивание и редкие неразборчивые выкрики. Совсем рядом что-то капало, отвратительно хлюпало и сопело. Алан с трудом разлепил заплывшие веки, огляделся и застонал от боли и ужаса.

Он лежал на холодном полу у стены огромного зала с бесконечно высоким потолком. Тысячи толстых свечей, расставленные рядами вдоль стен сгоняли плотный колышущийся сумрак к самому центру зала, и там он увидел толпу медленно двигающихся по кругу людей в черных одеждах. Монахи шли один за другим, в такт ударам колокола, они тряслись и шатались из стороны в сторону, беспорядочно размахивая руками, словно жуткие тряпичные куклы. В самом центре, на возвышении стоял высокий тощий человек в обтягивающих блестящих одеждах. Он стоял как изваяние, воздев вверх длинные худые руки, лишь иногда выкрикивая что-то неразборчивое. Прямо над ним извивались в диком танце бурые полотнища, свисающие откуда-то сверху.

Алан повернул голову и вскрикнул – прямо перед его лицом лежали останки, медленно истекающее кровью тело с отрубленными ногами и руками. Алан осторожно поднял взгляд и увидел безглазое лицо и разорванный рот. Он пробормотал проклятие и зажмурил глаза.

Он вспомнил, как попал в плен. Дом на краю площади атаковали с первыми лучами солнца. Атаковали сразу со всех сторон, атаковали неумело, но большим числом. Солдаты его роты успели сжечь первые ряды наступающих, но потом двери рухнули и началась рукопашная. Алан со своими бойцами оборонял ближайший к площади проход, в то время как Людоед с остатками роты пытался укрепиться в большом зале на втором этаже. Алану удалось отбить одну атаку, но когда ему показалось, что где-то совсем близко пропел боевой рог, извещающий об идущей в наступление панте, в удерживаемый им проход вломились с десяток монахов. Все солдаты его первой шеренги полегли, и Алан, приказав остальным отступать к лестницам, бросился вперед. Он успел срубить первого из наступающих, а потом…