Лезвие страха

– Тебе трудно говорить? Ах да… Ты ушибся, а твой слабый организм к тому же сильно обезвожен. Вон там лежит твой мешок. Надеюсь, что ты прихватил с собою немного воды? Здесь редко идут дожди, а ближайшая река протекает в долине, лигах в семи отсюда. – Существо ткнуло длинным пальцем в сторону камней.

Мерриз, закусив от боли губу, осторожно встал, и путаясь в полах плаща, нетвердыми шагами направился туда, где лежал его заплечный мешок. За его спиной послышался звук хлопающих крыльев. Добравшись до мешка, он вытащил непослушными пальцами влажный бурдюк, сделал несколько глотков и обернулся. Существо сидело рядом, в пяти шагах и внимательно за ним наблюдало. Глядя в желтые немигающие глаза, Мерриз отпил еще немного и наконец, почувствовал, как силы постепенно возвращаются к нему. Он порылся в мешке, вытащил мешочек с травами и всыпал себе в рот щепотку желтоватых крупных семян.

– О… Ты быстро восстанавливаешь силы. Я вижу как теплая кровь ускорила свой бег и твое сердце забилось чаще. Впрочем, тебе все равно надо немного отдохнуть. Не возражаешь, если я составлю тебе компанию?

Мерриз аккуратно положил бурдюк на землю и вытащил из мешка старое одеяло. Выбрав участок поровнее, он постелил одеяло, снял перевязь с мечами и прилег. Ему нужно было немного тепла, для этого подошел бы костер, но вокруг, насколько хватало глаз, был только голый камень.

– Кто ты?

Его собеседник взмахнул крыльями, подобрался чуть ближе и глядя в небо пробормотал:

– Кто я? И действительно… Гм. У моего народа есть самоназвание, но тебе оно ничего не скажет. Можешь называть меня Карм. Это одно из многих моих имен. Для тебя я буду всего лишь мороком, одним из последних видений Языка Смерти, и хотя воспоминания о разговоре со мной у тебя сохранятся, воспринимать ты их будешь как один из своих ярких снов. Я знаю, это один из способов защиты, присущий только человеку. Чтобы не усомнится в собственном рассудке нужно перевести реальное в другую плоскость, плоскость неосязаемых объектов, и тогда на любое событие можно будет не обращать внимания, как на что-то несущественное, возможное лишь во сне. С другой стороны, ты вовсе не кажешься мне обычным человеком, хотя имеешь все характерные признаки рода людского. Из всех тех людей, что приходили к каньону только ты смог перебраться на другую сторону. Все остальные погибали, даже не преодолев и половины спуска. Но не обольщайся. Никто не может безнаказанно увидеть Столбы, Вбитые в Центр Мира. Они уже идут за тобой, человек.

– Конгеры? – Мерриз притянул ноги к животу и поплотнее укутался в плащ.

Карм растянул тонкие губы и издал несколько ухающих звуков. Затем почесал нижней рукой за ухом и сморщив недовольную гримасу, проговорил:

– Эх… Этот человек уже все знает… Бедный Карм старается, пытается произвести впечатление, но все впустую… Древний мудрец Фат был настолько любезен, что предупредил тебя? А он сказал, что от Охраняющих Путь нет спасения? Что тебя будут преследовать по всем мирам Дома Света, пока не уничтожат, ибо это их удел и смысл их жизни? Что смерть твоя будет ужасна, а ожидание неминуемой гибели – еще страшнее? И при этом ты продолжишь свой путь, каким бы он ни был, будешь двигаться вперед, в надежде обмануть собственную смерть?

Мерриз кивнул и постарался улыбнуться. Карм смотрел на него, широко раскрыв желтые глаза.

– Я так и знал, человек. Собственно по этому я и нарушил древнее табу и поднялся сюда, на вершину. Я хочу знать, что тобою двигает? Что заставляет тебя презирать рок, навязанный теми, чье могущество превосходит границы этого мира? Мы, создания Этру, никогда не понимали вас, считали пустышками, игрушками Элоис пришедшими в чуждый мир, и поплатились за это непонимание. Зачем ты проделал столь долгий и опасный путь, человек?

Мерриз облизал горячие губы, прикрыл глаза и пробормотал:

– Из любопытства…

– Неужели? – Карм зашумел крыльями, – Мне тоже знакомо это чувство, иначе я не сидел бы здесь. С другой стороны мне не хочется тебе верить, человек. Возможно, люди и совершают из любопытства различные глупости, но по-моему, для того чтобы совершить бросок в другой мир, каждое мгновение рискуя при этом собственной, пусть и очень короткой жизнью, простое любопытство это очень слабый повод.

– Но ведь ты нарушил табу…