Лев-триумфатор

Я стала свыкаться с этими темными ночами, когда Фелипе Гонсалес приходил ко мне. Я не могла признаться себе в том, что они больше не пугали меня. Я стала привыкать к его визитам и равнодушно принимала его; а с того момента, как увидела Изабеллу, моя симпатия к нему возросла.

Но и желание стало расти во мне - может быть, я мечтала о мести, может быть, мое женское тщеславие было оскорблено. Мне кажется, я стала думать о нем больше, чем раньше.

Однажды, когда он пришел ко мне, я притворилась спящей и лежала тихо. В комнате было темно, но слабый свет от месяца и сверкающих звезд проникал в комнату. Я закрыла глаза, но чувствовала, что он стоит у кровати и смотрит на меня.

Он всегда оставлял свечи за дверью. Я решила, что он стыдится и не хочет, чтобы его смущал свет.

Я почувствовала, что он лег в постель. Я знала, что он смотрит на меня. Поддавшись порыву, я дотронулась до его лица, позволив пальцам задержаться на его губах. Могу поклясться, что он поцеловал их.

Я не пошевелилась, все еще притворяясь спящей. Он смотрел на меня несколько минут. Затем молча ушел.

Я лежала, прислушиваясь к его удаляющимся шагам Мое сердце бешено билось. Я ликовала. Наши отношения начали меняться. Слабые волны желания поднимались во мне - но не любви, а мести.

Срок родов у Хани приближался, и повивальная бабка пришла осмотреть ее.

Я пошла к Фелипе в его кабинет якобы поблагодарить за то, что он сделал для Хани. На самом же деле я хотела поговорить с ним и увидеть, произошла ли какая-нибудь перемена в его отношении ко мне Когда я вошла, он поднялся из-за письменного стола и учтиво остался стоять.

Затем он указал на кресло.

- Я пришла поблагодарить вас, - сказала я, садясь. - Повивальная бабка здесь. Она скоро понадобится сестре.

Он поклонился.

- Хорошо, что вы обращаетесь к нам по-людски, - добавила я, подпустив немного сарказма, но он сделал вид, что не заметил. - Она не виновата, что находится здесь. Конечно, ей нужен уход. Она родит хорошего католика. У меня же серьезное подозрение, что я беременна.

- Подозрений еще недостаточно. Я должен знать это точно.

- Как скоро я уеду, если это выяснится?

- Я должен подумать. Ваша сестра не сможет путешествовать некоторое время. Ваша служанка, я слышал, тоже скоро родит.

Я не собиралась говорить ему, кто был отцом ребенка Дженнет.

- Ее изнасиловал один из ваших матросов.

- Сожалею, - сказал он.

Он привстал в кресле, показывая, что разговор окончен.

Я продолжала.

- Нас содержат здесь как пленников. Вы боитесь, что мы найдем дорогу к побережью и уплывем домой?

- Нет причин для содержания вас под стражей. Если вы действительно беременны, то получите большую свободу. Вас содержали в изоляции потому, что ребенок должен быть только моим.

Я вспыхнула.

- И вы думаете, что я такая женщина, что могу взять в любовники любого из ваших испанцев в Лагуне? Вы оскорбили меня, сэр.

- Прошу прощения. Я не это имел в виду. Вашу служанку изнасиловали. В вас есть нечто необычное.., вы иностранка.., это опасно. Меня может не оказаться рядом, чтобы защитить вас.

- Надеюсь, что скоро буду вне вашей защиты.

- Я не меньше вашего хочу этого.

Я думала о его последнем визите ко мне, о том, как он смотрел на меня и как ответил, когда я приложила пальцы к его губам.

Я представила все это. Сейчас же он был бесстрастен, этот странный молчаливый человек.

***

Схватки у Хани продолжались долго. Они начались за сутки до того, как родился ребенок, - слабенькая девочка, маленькая, но живая.

Хани лежала в постели, необыкновенно красивая, с темными распущенными волосами. Ее милые голубые глаза светились радостью материнства.

- Я назову ее Эдвина, - сказала она. - Это похоже на имя Эдуарда. Как ты считаешь, Кэтрин?

Я была так рада за Хани, что любое имя было для меня хорошим. И все же иногда я боялась за нее. Тогда я и поняла, как много она значит для меня. Я вспоминала наше детство в Аббатстве и думала о том, что сейчас делает наша мама, думает ли о нас - ее дочерях, затерявшихся в Испании.

Ребенок занимал все наше время и мысли. Его появление вернуло нас к жизни. Я радовалась, когда смотрела на эти маленькие пальчики.

Через неделю после рождения Эдвины я окончательно поняла, что беременна.

Я встретила дона Фелипе в кабинете с торжествующей улыбкой.

- Сомнений нет, - сказала я. - Повивальная бабка осмотрела меня. Ваши неприятные обязанности закончились.

Он опустил голову.

- Сейчас нам самое время вернуться домой.

- Вы сделаете это в любое удобное для вас время.

- Вы осквернили меня, унизили, заронили в меня свое семя. Этого недостаточно? Я еще пленница?

- Вы свободны, - ответил он.

- Тогда я хочу вернуться домой.

- Для этого вам потребуется корабль.

- У вас есть корабли. Вы посылали их за мной, а теперь доставите меня домой.

- Сейчас в гавани нет кораблей.

- Тогда вы послали галион...

- Он оказался под рукой.

- Тогда, умоляю вас, отыщите возможность довести до конца нашу сделку.

- Я не заключал сделок. Я поклялся Небесами.

- Вы обещали, что я вернусь домой.