Летун

– Мне понадобится охрана завтра перед рассветом, когда я буду входить к Другу. Соблаговолите приказать одному из своих воинов сопровождать меня.

– Одному из моих воинов? Ты обижаешь меня, красавица. Я отдам своего старшего сына на съедение вашему чудовищу, лишь бы показать, насколько я ценю вашу семью. Аргред, встань. Будешь завтра защищать эту юную деву – и смотри, чтобы ни один волосок не упал с ее прелестной головки.

Один из его сыновей – самый стройный и молчаливый – поднялся и учтиво поклонился Янтэ. Девушка увидела сильные руки и широкие покатые плечи, скрытые синим шелком кафтана, потом густые темные брови, узкие губы, твердый подбородок, глаза – сначала они показались ей ярко-синими, но потом она увидела, что это лишь отражение синего шелка, а на самом деле они необычно темные, почти черные.

В свою очередь юноша скользнул по ней взглядом в бесцеремонной горской манере и увидел, верно, то, что видели все, кто впервые смотрел на Янтэ – красивое, но совершенно невыразительное лицо, серые с поволокой «коровьи» глаза, мягкий бесхарактерный рот. Юноша приподнял бровь и откинул голову, словно оценивал кобылку на ярмарке, но тон его при этом был подчеркнуто почтительным:

– Буду рад служить вам, сударыня.

– Он особенный, мой Аргред, – на этот раз Янтэ показалось, что гордость в голосе господина Аронея была искренней, и она поняла, что это так, увидев, как скривились остальные братья. – Его мать, моя первая жена, была степной принцессой. Красавица, каких свет не видывал. Жаль, ушла рано. Ты присмотрись к нему, девушка. У меня глаз наметанный – вы оба с норовом, отличные детки у вас получатся.

Глава 19. Я в замке (окончание)

Янтэ с трудом поднялась из-за стола. Чтобы доставить удовольствие хозяину, она погладила себя по животу и прикрыла рот рукой, скрывая зевок. Впрочем, она почти не играла – она действительно осоловела от еды и браги и хотела спать. Добравшись до своей комнаты, она сбросила верхнее платье, нырнула под одеяло и, наконец, позволила дорожной усталости овладеть своим телом.

Проснулась она на закате, полюбовалась на алые солнечные лучи, пронизывающие ветви цветущей азалии за окном, и вздрогнула от стука в дверь.

Янтэ поспешно накинула верхнее платье и спросила:

– Кто там?

В комнату вошла Сира.

– Простите, госпожа, это я. Я услышала, что вы встали. Принести вам чаю с пирожками?

– Да, пожалуйста. И прихвати еще чашку для себя. Не люблю пить чай в одиночестве.

Сира пожала плечами – мол, у торговок с островов свои причуды, и пошла исполнять приказание.

Они устроили поднос прямо на кровати. Янтэ села, скрестив ноги, и предложила садиться Сире. Девушка смущенно отнекивалась, но недолго. Янтэ подвинула к ней пирожки – она сама еще не до конца переварила обед. Сира снова смутилась, но потом принялась уписывать пирожки с завидным аппетитом – кажется, за весь день у нее не было времени перекусить как следует.

– Скажи мне, сыновья хозяина часто пристают к служанкам? – спросила Янтэ, когда Сира немного насытилась.

– Они делают то, что им угодно, госпожа, – уклончиво ответила девушка.

– А между собой они ладят?

– О, они настоящие мужчины, они все время соперничают, – по тону невозможно было угадать, похвала это или порицание.

– Они все дети одной матери?

– Нет. Старший Аргред – сын бывшей рабыни, девушки из степей. Ее привез господин Ароней из набега. Я никогда не видела ее, но Мали, наша старая кухарка, рассказывает, что она была очень красивая и гордая, и очень тосковала о своем доме, даже не могла есть нашу пищу, и господин Ароней приказывал готовить для нее блюда, к которым она привыкла, – копченое мясо и кашу из сладких корней, у нас тогда весь огород был ими засажен. Она умерла через год после рождения Аргреда, кто говорит, что от болезни, а кто – что ее отравила госпожа Белвина, вторая жена господина Аронея. То есть это она потом стала второй женой.

– А Белвина тоже была рабыней?

– Нет, что вы, госпожа Янтэ. Она была дочерью хозяина замка Витари. Это вот там, за скалой. Она и родила господину Аронею пятерых сыновей и трех дочерей. Только в последних родах разорвала лобок, не смогла ходить и скоро умерла. Я ее тоже не застала, но на кухне говорят, никто о ней не жалел. А господин Ароней все равно провозгласил наследником замка Аргреда.

«И обеспечил ему по меньшей мере пятерых лютых врагов, – подумала Янтэ. – Странное проявление материнск… то есть, тьфу, отцовской любви».

И она снова спросила:

– А что ты скажешь об Эргиле – муже Лессэ? Как ты думаешь, она по доброй воле вышла замуж?

– Вот тут я вам руку дам на отсечение, госпожа Янтэ, если это не она сама все устроила. Когда приехала сюда, была рада-радехонька. Все говорила, как ей надоело жить в деревянных сараюшках и как ей нравится здесь… Вы уж простите, госпожа, но я говорю, как все было… А потом, когда сюда привезли этого… ну, летуна… и стало известно, что скоро приедет ваша сестра, она уговорила господина Аронея отослать ее с мужем куда подальше. Видать, очень не хотела с вами встречаться.