Летопись 2. Черновики

Дозорных Исилдур решил не выставлять: местность открытая, и, хотя от владений Трандуила их отделяло около тридцати лар — четыре перехода, да примерно в стольких же лар позади оставался благословенный Лориэн — что может случиться здесь, в эльфийских владениях, с королем Верных и его свитой?

Солнце медленно опускалось в наливавшиеся багрянцем облака. Недобрый знак.

Тревожное ощущение, не оставлявшее Элендура с рассвета, усилилось; один из немногих, он так и не снял с пояса меч. За годы, проведеные при дворе Элендила в Арноре, он привык думать, что поверья людей всегда имеют под собой какую-то основу, потому не был склонен с такой беспечностью, как отец, воспринимать слова тех, кто называл Лоэг Нинглорон злой землей. Ну, положим, в призраков и мертвецов, пьющих кровь, он не верил, однако Хитаэглир неподалеку, а у гор этих недобрая слава. И еще — здесь было тихо. Неестественно тихо. Словно невидимые холодные щупальца тянулись от болотистых островков, поросших чахлым кустарником и прозрачно-тонкими деревцами, в которых едва теплилась жизнь. Было бы лучше разбить лагерь выше по течению Андуина. Воспитанник Элендила никогда не был трусом, но здесь ему против воли стало не по себе. И он почти не удивился, услышав хриплый вой, доносившийся с восточной стороны, из поросшей редким леском низины.

Встретившийся им два дня назад человек из небольшого селения на западной границе Леса сказал: отсюда не возвращаются. Исилдур тогда посмеялся над глупыми предрассудками Низших. Пожалуй, и сейчас он не слишком-то обеспокоился: на открытой местности Орки — воины скверные, им бы горы да лес, и превосходство в числе им не сильно поможет. Надеялся еще и на то, что вскоре эти твари поймут — добыча им не по зубам; повадки их известны. И на первых порах его чаянья оправдались: после короткой стычки Орки откатились назад, встретив на своем пути стену щитов, из-за которой Нуменорцы наносили короткие точные удары; сами люди были недосягаемы, стрелы оказались бессильны против их щитов и брони… Стрелы?

Элендур быстро наклонился, поднял с земли стрелу с серым оперением и тускло поблескивающим наконечником. Лук и стрелы — оружие Эльфов и Людей. Орки почти не пользуются ими — да и стрела эта не производила впечатления орочьей. С чего бы люди стали нападать на отряд? Эльфийские стрелы длиннее и легче, оперение у них, как правило, зеленое, у стрел лесных людей — коричнево-бурое…

— Они отступают!

— Не по ним, видно, добыча, — усмехнулся Исилдур, но тут же помрачнел. — Видно, вражье Кольцо их манит. Сам сдох, а недобитки остались.

Задумался. Окликнул стоявшего неподалеку воина:

— Эй, — по всему видно, забыл имя, — охтар!

Солдат почтительно склонился перед ним. То ли, как говорили потом, предвиденье посетило нового короля, то ли просто неспокойно было ему, но он вручил солдату обломки меча Элендила в черных ножнах. Солдат преклонил колена.

— Это ныне я поручаю тебе, — торжественно проговорил Исилдур. — Любой ценой — даже ценою того, что тебя обвият в предательстве — ты должен спасти его. Делай, что хочешь, но это не должно попасть во вражьи руки. Возьми с собой кого-нибудь и иди. Таково мое повеление.

Он величественным жестом отпустил посланников и снова повернулся в сторону леса.

Нет, это не была бродячая орочья банда: те отступили бы. Эти — нет. Казалось, чья-то неумолимая воля гонит их в бой, заставляя забывать даже страх смерти. Но ведь не было уже того, кто мог послать их… или прав был Элронд, и Кольцо Врага — не просто игрушка, дарующая невидимость, и зов Кольца манит злых тварей? Исилдур не слишком верил в это, но и другого объяснения найти не мог. Стена щитов — тангаил — сомкнулась в кольцо. Исилдур все еще рассчитывал продержаться до рассвета, памятуя о том, что Орки боятся солнца. Он заставлял себя надеяться, что копья и мечи удержат вражьих тварей на почтительном расстоянии; здесь и стрелы не помогут, это тебе не зверьё лесное…

Позади кто-то коротко вскрикнул. Исилдур не обернулся, стараясь в темноте разглядеть передвижение врагов.

Аратан и Эстэлмо оттащили раненого к костру.

— Брат, — позвал Аратан, — посмотри; что это?

Элендур склонился над солдатом, с изумлением разглядывая необычайно короткую и тяжелую, почти без древка, стрелу, буквально приколовшую щит к руке. Вторая такая же стрела глубоко засела в горле: видно, воин дернулся, почувствовав боль, и на мгновение открылся.

— Не могу себе представить оружие, из которого можно выпустить такую стрелу, — глухо сказал Аратан.

— Что же, значит… значит, это — демоны против нас? — Эстэлмо посмотрел растерянно и, хоть пытался сдержаться, губы его жалко дрогнули.

— Не отчаивайся, — ободряюще улыбнулся юноше Элендур, — может, все же продержимся.

Сам он на это уже не надеялся.

В ближнем бою Орки выбрали новую тактику. Теперь они скопом бросались на щитовиков и, живые ли, мертвые, но тяжестью своих тел валили нуменорцев на землю и добивали, не давая подняться. Так был убит Кирион, а Аратан смертельно ранен — его, умирающего, сумели отбить и втащить в круг.