Лагерь «Зеро»

– О, так скоро? А как ты собираешься его покинуть? Непохоже, что за углом ждет самолет.

Грант представляет, как Ива бродит у «Миллениума» и рядом с ней вышагивает питбуль.

– Я найду выход.

– Тебя здесь не найдет даже отец, Грант. Красота и сила этого места в том, что мы здесь наконец изолированы от внешнего мира. – Мейер указывает на миску Гранта: – Кушай, пока не остыло. Работа только начинается.

«Белая Алиса»

Мы вчетвером целый день ехали по землям коренного народа и остановились, только достигнув линии деревьев, которые свидетельствовали, что мы успешно миновали вечную мерзлоту. Вдалеке виднелись черные снегоходы, съезжавшие по замерзшей дороге к скоплению домов, где в снегу играли маленькие фигурки детей. Географ предупредила, что народ дене, который жил и охотился здесь, успешно защитил свои земли от посягательств нефтяных компаний с помощью дорожных блокад и судебных запретов.

Мы разбили палатку под корявой сосной на окраине леса и перекусили мясными консервами.

– Останемся здесь на ночь, а утром двинемся к Доминион-Лейк, – сказала Сэл. – Впереди еще день езды.

Мы проспали в утепленных спальниках всего четыре беспокойных часа, зная, что если задержимся хоть на минуту дольше, то получим обморожение. Оно уже поразило левую руку инженера, пока она вела снегоход. Она заверила, что пока сможет работать правой, если случится худшее.

Худшим оказалась не потеря конечности, а вид на Доминион-Лейк. Мы поднялись на небольшой холм к северу от деревни и увидели скромное поселение вокруг озера: маленькие домики вдоль расчищенных улиц, металлические вспышки света на корпусах грузовиков, едущих по шоссе.

Эта картина, при всей ее банальности, сломала что-то внутри нас. Пока мы страдали на станции, терзаемые страхом замерзнуть насмерть с нашей дочерью, этот городок беспечно продолжал жить. Он выглядел безопасным, в хорошем смысле слова причудливым, даже миленьким, хотя мы презирали это определение за его уменьшительно-ласкательный смысл. Станет ли это место нашим спасением?

– Вон там, – указала Сэл, заметив дымовые трубы, торчащие из-за темного участка леса на другой стороне озера. Мы не видели, откуда шел дым, но понимали, что он значит. Фабрика или нефтезавод, воплощение промышленности, которая дарила этому региону процветание.

Мы двинулись в сторону завода, огибая восточную границу замерзшего озера. Дым простирался на многие километры, закрывая небо над нами. Приблизившись, мы почувствовали его насыщенный запах: плавильни, тепла, выхлопных газов, нефти.

Первым мы проехали жилой лагерь. Многие сотни мобильных домов, отмеченных короной империи. Прямоугольные, напоминающие транспортные контейнеры, которые путешествовали с востока на запад, доставляя товары. По большей части лагерь был пуст, между домами сновали разве что несколько уборщиков и поваров. Основное действо проходило на участке.

«Бездна» – вот слово, которое часто используют для описания пустоты. Но при беглом осмотре мы не обнаружили ни ямы, ни оврага, ни кратера. Увидели, что земля изрезана и вскрыта, рваная рана так глубока, что невозможно разглядеть, насколько сильно она кровоточила. Пронизанные останками уничтоженных видов отложения, слой за слоем из доисторических костей и растительности, теперь отмеченные новой полезностью. Миллионы лет разложения, вырытые в пылинке времени.

Мы слезли со снегоходов, наблюдая за работой мужчин. Внизу ямы крошечные оранжевые точки механических экскаваторов выкапывали осадок, пробивая дорожки к самосвалам, выстроившимся вдоль края площадки. Инженер объяснила, что грузовики поедут в сторону дыма: фильтровать или перерабатывать осадок в битум на нефтеперерабатывающем заводе.

Мы не стали следовать за грузовиками, понимая, что на заводе мы станем незваными гостями. Нам не нужна сырая нефть, нужна обработанная: очищенная, отфильтрованная и упакованная в бочки. Нам нужна заправка.

Картограф подтвердила, что в этом регионе только одно шоссе в направлении север – юг. Доминион-Лейк – последнее поселение на нем, и она была уверена, что мы найдем заправочную станцию на его окраине.

«И-Зед» представляла собой небольшую двухколоночную заправку с отапливаемым домиком, где сидел и пялился в телефон мальчик-подросток. Сэл постучала, и он поднял голову, затем чуть-чуть приоткрыл окошко.

– Колонки принимают карты, – сказал он.

– У нас нет карт, – извиняющимся тоном сказала Сэл.

Подросток ткнул в написанное от руки объявление: «ПЛАТИТЬ НА КОЛОНКЕ».

Мы годами не пользовались карточками. В последний раз вытаскивали кошельки еще на начальной подготовке, когда перед заброской ужинали в придорожной закусочной. База не снабдила нас карточками или канадскими долларами, и в то время мы о них даже не подумали. Какая нам польза от денег, если их негде потратить?

– Можете налить нам в долг? – Сэл продолжала улыбаться. – Мы только начали работать на буровой, первая зарплата на следующей неделе. Нам можно доверять.

Подросток указал на вторую табличку, приклеенную ниже: «В ДОЛГ ДО ЗАРПЛАТЫ НЕ ОТПУСКАЕМ».