Лагерь «Зеро»

Однажды, во время обучения, мы проезжали мимо «Ящика», сияющего вдалеке черного металлического куба. Там располагался комплекс одиночного заключения – маленькие глубокие кубы, образующие зловещий квадрат в самой жаркой части пустыни. Просмотр «Ящика» был обязательной частью «ознакомительной беседы» на базе. Мы никогда не видели, что внутри, но знали, что в каждой камере находились заключенные. Запертые поодиночке, без кондиционеров или изоляции, защищающей от погоды. Наш сержант говорил, что находиться внутри «Ящика» – все равно что сидеть на постоянно включенной разогретой плите. В зависимости от ветра внутрь проникало дыхание пустыни: песок, разумеется, и колючки кактусов, которым удавалось выживать без воды, всяческие чешуйчатые рептилии, которые не боялись присутствия человека. Туда-сюда по телу заключенного расхаживали шероховатые ящерицы; сквозь открытые решетки проскальзывали и свивались кольцами змеи; опасливо изгибались маленькие, печально известные скорпионы, готовя смертельный удар.

«Ящик» считался юридической лазейкой – он создавал условия, в которых заключенный получал высшую меру наказания, при этом не привлекая государство к прямому участию. Пусть природа делает свое мерзкое дело так, как считает нужным. Жара, обезвоживание, скорпион, помешательство от одиночного заключения – кто тут разберется, что положило конец жизни? Ясно было лишь одно: мы ни за что не хотели там оказаться.

Генерал прочистила горло.

– Кто-нибудь может подать мне стакан воды? На этих высотах всегда не хватает жидкости.

Кардиган молча встал и прошелся по кухне, трогая шкафы, даже открыл дверцу мусорного бака. В конце концов биолог показала ему, где хранится наш запас свежей фильтрованной воды. Кардиган благодарно кивнул и наполнил для генерала стакан ледяной водой.

Генерал сделала долгий глоток и задержала, смакуя.

– Просто феноменально. Отрадно знать, что такая вода еще существует.

– Долгий путь ради стакана воды, – заметила Сэл.

– Разве? Думаю, это разумное расстояние для такого важного ресурса. Мы забирались и подальше за меньшее, разве нет? – Генерал покачала головой. – Не смотри на меня так, Сэл. Я думала, что ты будешь рада меня видеть.

– Ты не назвала второй вариант, – проговорила Сэл.

Генерал допила и поставила стакан на стол.

– Вариант номер два: база позволит вам продолжить исполнение обязанностей на «Белой Алисе». Мы ожидаем точной передачи данных каждый день. – И она многозначительно посмотрела на программиста. – В обмен мы снабдим вас пищей, топливом и любыми припасами или снаряжением, которые вам понадобятся.

– И мы должны поверить, что все так и будет? – поинтересовалась Сэл.

Генерал коснулась ее плеча.

– Если это немного облегчит ваш выбор, все находки на «Белой Алисе» свидетельствуют об одном: необратимое потепление. Вы должны радоваться, что живете на станции. Теперь наше будущее – это север. Все, что мы можем, – это подготовиться. – Генерал поднялась и посмотрела каждой в глаза. – Я дам вам время для принятия решения.

Мы собрались в теплице. Пока стояли, ожидая, кто же начнет нелегкий разговор, ботаник заметила кустарник, на котором распустились белые и желтые цветы.

– Клубника, – сказала она и подняла маленький купол.

Под одним из цветков уютно устроилась крошечная, не больше детского ногтя, зеленая клубничка, покрытая белым пушком.

– Интересно, когда она поспеет? – спросила ботаник, и мы все поняли подтекст.

Будем ли мы здесь, чтобы собрать урожай?

Должно быть, программист подумала о том же, потому что заговорила первой:

– Мы верим тому, что генерал сказала о зашифрованном файле?

– Что это дело рук сумасшедшего? – метеоролог помедлила. – Полярный синдром может иметь катастрофические последствия.

Все закивали. Мы уже пересматривали свою точку зрения, переписывали факты, чтобы остаться.

– К тому же, – географ внимательно всех нас оглядела, – если вернемся на юг, Сэл посадят в «Ящик», а нас будут судить.

– И большинству не позволят остаться в своей сфере, – подтвердила биолог. – А если и позволят, то на самом низшем уровне – уборщицами в лаборатории, подтирать за теми, кого раньше считали своими протеже.

Она была права. Мы все это знали.

Долгое время мы молчали, пока ботаник не указала на колонию муравьев:

– Смотрите!

Мы все подошли поближе. Королева находилась в центре колонии, окруженная своим родом. Она лежала на спинке в полной неподвижности, а вокруг нее сжималось множество прозрачных мешочков. Один вдруг раздулся, а потом сильно сморщился – и на землю высыпался целый рой муравьиных детенышей. Крошечные черные блестящие существа, с почти незаметными ножками, молотившими воздух, когда некоторые заваливались на спинку. Слуги королевы осторожно приблизились к ним и начали собирать в небольшие группы, капая им на животы и головы густой белой слизью, которую детеныши яростно поглощали.

– Я так и знала! – воскликнула биолог. – Партеногенез. Самец никак не мог пробраться сюда и спариться с королевой.

Она присела на корточки и с нежностью погладила стекло, за которым свита кормила муравьиную королеву.