Ксеноцид

— А что толку? — взорвался Грего. Младшему сыну Новиньи — и, следовательно, пасынку Эндера — давно перевалило за тридцать; он превратился в блестящего ученого, но во всех семейных спорах словно нарочно избирал себе роль «адвоката дьявола» — неважно, обсуждали они ксенобиологические проблемы или цвет, в который собирались покрасить стены. — Производя на свет бесконечные штаммы, мы лишь показываем Десколаде, как можно обойти преграды, которые мы ставим на ее пути. Если в ближайшее время не удастся расправиться с ней раз и навсегда, тогда она расправится с нами. А как только Десколады не станет, мы сможем наконец перестать заниматься всякой чушью и начать выращивать старый добрый картофель.

— Нет, не сможем! — не сдержавшись, тоже выкрикнула Квара. Ее горячность немало удивила Эндера. Обычно Квара склонна была молчать и выступала только по делу; вдруг, ни с того, ни с сего, взорваться — ей это было несвойственно. — Говорю вам, Десколада — живое существо.

— А я тебе говорю, вирус он и есть вирус, — ответствовал Грего.

Эндера несколько смутило, что Грего призывает к уничтожению Десколады, а значит, легко согласился на уничтожение пеквенинос. На него это было не похоже. Большую часть своей жизни Грего провел среди самцов пеквенинос — он знал их и говорил на языке свинксов лучше, чем кто бы то ни было.

— Дети, тише, давайте я лучше объясню суть проблемы Эндрю, — прервала спор Новинья. — Мы с Элой обсуждали дальнейшие планы на случай, если картофель погибнет, и тогда она предложила… нет, рассказывай лучше ты, Эла.

— Моя идея довольно проста. Вместо того чтобы пытаться выращивать потенциально сдерживающие вирус Десколады растения, не лучше ли попробовать справиться с самим вирусом?

— Вот именно, — кивнул Грего.

— Заткнись, — посоветовала ему Квара.

— Грего, прошу тебя, будь любезен, исполни просьбу своей сестренки, — ласково улыбнулась Новинья.

Эла перевела дух и продолжила:

— Мы не можем просто расправиться с Десколадой, потому что в таком случае вымрет вся туземная жизнь Лузитании. Я предлагаю попытаться создать новый штамм Десколады, который будет во всем повторять действия настоящего вируса относительно воспроизводительных циклов жизненных форм Лузитании, но обходить стороной новые виды существ и растений.

— Ты сможешь уничтожить вредную для нас часть вируса? — спросил Эндер. — Ты уверена, что выделишь ее?

— Не совсем. Но, думаю, смогу выделить те части вируса, от которых зависит жизнь свинксов и прочих пар «растение — животное». Я сохраню главное и отброшу за ненужностью все остальное. Затем мы добавим примитивную способность к воспроизведению и искусственно введем пару-другую рецепторов, чтобы вирус достаточно быстро реагировал на изменения в организме «хозяина». После чего нам останется заключить все вышеперечисленное в органель, и вот она — замена Десколаде. Свинксы и прочие обитатели планеты живы-здоровы, и мы можем больше не задумываться о постоянной угрозе голодной смерти.

— А как ты расправишься с настоящим вирусом? Опрыскаешь всю планету распылителем? — поинтересовался Эндер. — А что, если Десколада уже адаптировалась к нему?

— Нет, ничего опрыскивать мы не будем, потому что распылитель не сможет уничтожить те вирусы, которые уже внедрились в тела каждого обитателя Лузитании. Это действительно проблема…

— Как будто до этого все было так просто! — хмыкнула Новинья. — Раз — и из ничего мы получаем новую органель…

— Невозможно ввести эти клетки во всех пеквенинос на Лузитании, потому что тогда нам пришлось бы сделать прививку каждому животному, привить каждое дерево и травинку, что произрастают здесь.

— Да, невозможно, — согласился Эндер.

— Следовательно, нам придется включить в органели особый механизм, благодаря которому они бы сами внедрялись в тела и одновременно навсегда расправлялись с вирусами старой Десколады.

— Ксеноцид, — резко заявила Квара.

— Вот в чем предмет спора, — кивнула Эла. — Квара утверждает, что Десколада разумна.

Эндер перевел взгляд на младшую из приемных дочерей:

— Разумная молекула?

— У них есть язык, Эндрю.

— А это-то откуда? — удивился Эндер.

Он попытался представить себе, каким образом генетическая молекула — пусть даже такая длинная и сложная, как вирус Десколады, — может общаться с другими.

— Я давно подозревала, но не хотела ничего говорить, пока сама не проверю…

— И это означает, что она вовсе не уверена в своих выводах, — с триумфом констатировал Грего.

— Но сейчас я почти доказала это. Вы не можете уничтожить целый вид, пока мы не будем знать наверняка.

— Как они общаются между собой? — спросил Эндер.

— Естественно, не как мы с вами, — начала объяснять Квара. — Они передают друг другу информацию на молекулярном уровне. Впервые я столкнулась с этим, когда работала над новыми штаммами, тогда передо мной встала проблема: каким образом новым штаммам Десколады удается так быстро распространиться и в столь короткий срок заменить старые версии вируса. Я никак не могла найти решение, потому что неправильно поставила перед собой вопрос. Они не заменяют старые вирусы. Они просто обмениваются информацией.