Крымский мост

Официальная часть митинга закончилась, слово дали всем желающим. К микрофону прорвались «бывшие градоначальники». Миров думал, что они начнут кричать о незаконности всего происходящего. Но, как ни странно, бывший мэр, а затем председатель горсовета поддержали выборы и резолюцию.

«Видно, боятся ответственности. Чиновники, они ведь всегда такие. Чуть запахло жареным – и в кусты». И Миров почувствовал брезгливое презрение к этим суетящимся, машущим кулаками после драки людишкам.

– Ну, я пойду записываться! – сказал Красавин, будто даже посмеиваясь над собой. – Я, как врач, должен быть с ребятами. Может, понадоблюсь!

Миров посмотрел на Виталия, на окружающих. Он понимал, что это не его война. Но что-то томило душу, тревожило, задевало. Видно, есть в нас нечто глубоко сидящее, не часто выходящее наружу, не проявляющее себя полностью – что-то общее.

И так, не осознав до конца, что его томит и волнует, он сказал:

– А я, наверное, поеду!

– А ты что в наших краях-то делаешь? – наконец поинтересовался Красавин.

Что он мог ему сказать? «Ищу потерянные смыслы? Радость жизни? Что-то важное в себе самом?»

– Ищу одного человека!

– А-а! Ну, давай, покедова! – с разочарованной усмешкой ответил Красавин и протянул ему пухлую ладонь.

Олег вышел из толпы, которая уже начинала потихоньку рассыпаться, размываться, и быстрыми шагами направился к белой колоннаде Графской пристани.

Пройдя буквально метров двести, он лоб в лоб столкнулся…

Да, это был, несомненно, он. Мирослав Мымрин. «Щирый украинец». Небольшого роста, черный, носатый, сутулый, похожий одновременно на турка, армянина и еврея.

Мымрин, державшийся раньше молодцевато и задиристо, заметно постарел, покрылся морщинками, под глазами чернели круги, свидетельствовавшие, судя по всему, о проблемах с почками. Он торопливо снимал проходящих людей на портативную видеокамеру. Вот на этот зрачок камеры и наткнулся Олег, выходя на свободное пространство.

Сделать вид, что они друг друга не заметили, было невозможно. Так что остановились.

– Ты? – спросил изумленный Мымрин.

– Я! – ответил Олег.

– А что ты здесь делаешь? – напряженно произнес Мирослав.

А Олег не счел нужным лукавить и что-то придумывать:

– Татьяну ищу!

И по тому, как дернулся уголками рот Мымрина, он понял, что попал в больное место.

– Может, по старой памяти подскажешь, где она? – добавил Миров. – Как-никак не чужие.

– Не знаю! – грубо рявкнул Мирослав. И перевел разговор на другое:

– Я слышал, ты в Питере осел?

– Да, есть такое!

– Говорят, хорошо устроился. Бабушка помогла?! Олигархом стал? – и в голосе его Миров узнал те же отголоски зависти и недоброжелательства, что и двадцать лет назад.

– Живу, не жалуюсь!

– А что-то я тебя в списке «Форбса» не видел, – ехидно заметил его бывший сослуживец.

– Значит не заслужил!

– То есть ты – не настоящий олигарх. Так сказать, облегченный вариант. Лайт-версия!

– Ну наверное, так!

– Ты, говорят, и в Государственную думу пытался пройти? Да не получилось? – в его голосе Миров почувствовал нотки торжества. Получается, что за его, Олега, судьбой внимательно следили… Ему стало даже смешно. Двадцать два года. Целая жизнь прошла! Целая вечность. А этот все такой же!

И он весело ответил:

– Да, вот не получилось. Только до питерского горсовета добрался!

– Зря ты сюда приехал! – злобно процедил Мирослав. – Скоро тут порядок будут наводить! Так что может и тебе достаться.

– Я куда хочу, туда и езжу! И никому отчет не обязан давать! – теперь ощетинился Миров. – Смотри, как бы тут тебе не досталось! Видел? Народ-то поднимается за Россию, а?

Мымрин посмотрел на него долгим немигающим взглядом, в котором Миров прочитал откровенную ненависть и бессильную злобу.

Олег тоже посмотрел ему в глаза, внимательно-внимательно, покачал головой. И, плюнув под ноги, пошел дальше в сторону пристани. Шел и чувствовал за спиной тяжелый, полный ненависти взгляд.

А над городом гремел гимн: «Легендарный Севастополь…»

И что-то опять поднялось в его душе. Но на этот раз он сразу узнал это давно забытое чувство – гордость за этот город, за этих людей. За его, города, и свое прошлое…

* * *

Он спустился по ступенькам к воде. Тут недалеко, буквально в нескольких метрах от берега, покачивались небольшие катерки.

Да, времена переменились. Раньше причаливать к Графской пристани могли только катера высшего командного состава ВМФ. А теперь – пожалуйста! Водные извозчики наперебой предлагали свои услуги. К Мирову тут же подошла миловидная смуглая девушка с остатками, видимо, египетского или турецкого загара. Предложила экскурсию на катере по Севастопольской бухте (революция революцией, а бизнес страдать не должен):

– Мы можем показать вам корабли Черноморского флота России, а также флот Украины. Провести экскурсию…

Но Миров прервал ее:

– Мне надо сходить на Северную сторону. А через пару часов вернуться сюда обратно!

– Мы бы вас перевезли, – замялась она, – но…

Миров понял заминку юной коммерсантки, беспокоившейся об упущенной выгоде. Экскурсия наверняка стоит гривен с тысячу. А переезд – сотню-другую.

Поэтому он решительно предложил компромисс: