Крылья, или И тогда мы ослепнем

Женя оглядывается на Деоса, тот кивает. Женя уходит.

Деос. Неплохой мальчишка. На своих не похож. Сколько я тебя не видел?

Винг. (виновато) Недели две, чуть больше.

Деос. Ты успела измениться. Уже не «бешеный крылатый». Я знаю о твоих подвигах, ты заставила меня поволноваться.

Винг. Злишься за наш последний разговор?

Деос. (качает головой) Нет, я получил всё, чего ожидал. Как ты, огонёк?

Винг. Получше тебя, очевидно.

Деос. (кивая) В меня за всю жизнь слишком много стреляли… Не знаю, что станет со мной к утру, Винг, скрывать не буду. Поэтому спрашивай сейчас. У тебя есть вопросы.

Винг. Я хочу знать обо всём. О людях, крылатых, о тебе. От начала и до конца.

Деос. Мне нравится этот повелительный тон, княжеская дочь.

Деос по-доброму улыбается и начинает свой рассказ.

Деос. Говорят, когда-то между крылатыми и людьми случилась война, за которую нас прокляли Барьером, а людей — приземлённостью. С чего всё началось — никто не знает, это произошло слишком давно, чтобы не помнить причин, но недостаточно, чтобы забыть вкус крови. Хотя крылатые для людей стали мифом, наше к ним отношение не менялось. Тебе повезло долго не знать, насколько мы людей ненавидим. У крылатых убийство человека считалось обычным делом, даже благородным. Наших детёнышей с рождения приучали к виду крови и жестокости, чтоб когда они стали старше, им и в голову не пришло, что они живут среди помешанных убийц. Страшные, насильственные смерти выносили напоказ — демонстрировали, как надо защищать свой дом — такая своеобразная традиция. (Деос вздыхает) Так было до тех пор, пока не родился один крылатый — младший в своём поколении детёныш, у которого к крови всегда было отторжение. Он терпеть не мог охотиться даже на животных, он был одиночкой в собственной семье, но весёлым малым. Со своими друзьями-зверьми он любил весь лес на уши поставить. Бешеный детёныш.

Винг. (удивлённо) Я?

Деос. Нет, Винг. Я. И вот, однажды, этот крылатый познакомился с человеческой девушкой. Она привлекла его своей… загадочностью. Она не оттолкнула крылатого, не испугалась. Они смогли разговориться и стать друзьями. Девушка часто сбегала к нему в лес. Крылатый был поражён, в отличие от его стаи, она не звала его ни бешеным, ни странным. Он чувствовал себя правильным. И это было прекрасно.

Винг. Но вы… с Викторией явно не друзья.

Деос. Мы всегда были врагами. Дело её семьи — убийства животных, дело крылатых — убийства людей. Против наших семей мы не смогли пойти. Закончилось тем, что отец Виктории узнал, она сбегает к кому-то; запретил ей покидать дом, лишил свободы. С тех пор мы долго не виделись.

Винг. Крылатые о ней знали?

Деос. Может быть, но молчали. Им было меня жаль, а их жалость — самое убогое и низкое чувство. Они дали Виктории жить, но мне пришлось терпеть снисходительные улыбки. Тогда меня стали звать «больным крылатым». Впрочем, когда я стал старше, всё было не так плохо. Я учил детёнышей Закону леса, через несколько лет меня заметила одна крылатая (усмехается). А спустя пару лет появились Арес с Эйреной — одиноко мне не было. Но тут было ещё кое-что… По нашим правилам, детёнышей младшего в поколении воспитывают его старшие братья и сёстры. Вы с Эйреной и Аресом потому такие разные — их воспитывал не я. Конечно, они всё ещё мои дети, но на них остался отпечаток того, старого воспитания. Они вкусили крови.

Деос недолго молчит.

Деос. Потом появилась ты. Что произошло после — ты знаешь. Я слишком поздно понял, что меня тревожило в Виктории ещё очень давно — она была нехорошим человеком. Слишком властным. Ей понадобился наш лес, она направила своих охотников к нам, как бы не специально. Кто в тот страшный день начал бойню — не помню. Я очнулся, когда увидел, как человек Ареса ударил.

Винг. И ты всех…?

Деос. Я не мог иначе. До того дня я ни раз не убивал человека. Убийца старше сорока — до смеха поздно. Но во мне проснулась такая животная ярость… я не смог себя остановить. Я собственноручно лишил себя права строить мир… Я остался один. Хуже всего: мне тогда стало до ужаса легко, хотя мне пришлось учиться быть князем. Я не подпустил ни одного охотника к лесу, я изгонял животных за малейшее нарушение закона. Я посмел указывать стихиям природы, и они меня слушались. Меня боялись больше смерти, больше самого Духа лесного! А при этом у меня на руках была маленькая крылатая… и в том было самое важное… У меня появился шанс воспитать счастливого ребёнка, не знавшего крови. Пусть я держал тебя при себе слишком долго, но Дух знает, что вышло бы из тебя иначе. Я не врал, когда говорил, что одни люди опасны, а другие создают прекрасные песни. Я не жалею, что не учил тебя ненавидеть. На этом всё, дочка.

Винг. Можно было рассказать об этом раньше… О человеке ты знал с самого начала?

Деос. Конечно. Винг, я знаю людей лучше кого бы то ни было, и если бы я почуял, что человек тебя не достоин, ты бы на него и не наткнулась. Хотя, однажды тебе пришлось бы встретить человека. Или крылатых бы не стало.