Кровавый Дунай

На подъезде к Ланцхиду «паккард» наткнулся на контрольный пункт — личный состав которого, издалека узрев в глубине роскошного авто генеральные звёзды, мгновенно попрятался за мешками с песком. Савушкин про себя улыбнулся — однако, как здесь поставлено чинопочитание… Третий контрольный пункт проезжаем — и лишь на первом, близ железнодорожного депо, наблюдалась попытка их остановить для проверки — немедленно пресеченная одним из вратарей, разглядевшем в глубине салона носителя расшитого золотом мундира… Хорошо быть генералом!

Костенко, не снижая скорости, промчался мимо поднятого шлагбаума и его притаившейся меж мешками с песком прислуги, выехал на мост и спросил, не поворачивая головы:

— Товарищ капитан, а далей?

— Увидишь туннель — ныряй в него. Теоретически он должен нас вывести в искомый район. На въезде тоже должен быть КПП, смотри осторожней там…

Старшина презрительно хмыкнул.

— Кого нам боятися? Машине генерал-лейтенанта… Кто вы, товарищ капитан?

— Генерал-лейтенант Ясберени Дюла.

— О! Одна хфамилия чего стоит… Не беспокойтесь, товарищ капитан, доедем! С такой хфамилией и не доехать…

Перед въездом в туннель располагался не контрольный пункт, а позиция зенитной батареи — шесть сорокамиллиметровых «бофорсов» были расставлены открыто, в ряд, как на параде, только что песочком огневые не посыпали, для красоты. Савушкин про себя изумился такой беспечности — манёвры это им, что ли… Зенитчики подчёркнуто равнодушно проследили взглядами за шикарным лимузином — дескать, и не таких видывали, тоже мне, графья выискались — и вернулись к своим занятиям. Савушкин облегчённо вздохнул — расшитый золотом мундир, конечно, аргумент серьезный, но отсутствие каких бы то ни было документов для его подтверждения — штука очень неприятная…

Тоннель «паккард» пролетел в пять минут — и не выезде оказался в каком-то то ли парке, то ли саду — но точно не в городе. Костенко остановил машину, в изумлении оглянулся назад и спросил:

— Товарищ капитан, а мы где?

Савушкин пожал плечами.

— Это Буда, район Кристинаварош… Сейчас капитан Стоян с лейтенантом Котёночкиным поймают какого-нибудь аборигена и узнают, куда дальше ехать. Не суетись. Иржи, Володя — давайте наружу! — Приказал капитан своим офицерам. И добавил: — Нам нужна улица Тигриш, дом семнадцать.

Словак с лейтенантом покинули машину — Костенко же, обернувшись к Савушкину, спросил:

— Товарищ капитан, я не понимаю, чи воюют з нами мадьяры, чи вареники кушают?

— В смысле?

— Ехали по Будапешту. Гражданские легковики шныряют, народ куда-то торопится штатский, ларьки и магазины работают… Военные — и мадьярские, и немецкие — толпами ходят, без оружия, тилько патрули з винтовкамы… Зенитчики, шо под туннелем — пушки свои даже сетками не укрыли! Чи то война, чи то оперетта…

Савушкин вздохнул.

— До последнего времени Будапешт был глубоко тыловым городом. Сюда даже немцы из Рура сбегали от бомбёжек. Ну и с продуктами тут хорошо — сам бачив…

— Это да, — согласился Костенко.

— Серьезных налётов, так, чтобы полгорода в труху — не было, бомбили пару-тройку раз за всю войну, и то по окраинам… артиллерию только три дня назад услышали, и то где-то у чёрта на куличках… В общем, тут всё ещё мирная жизнь. Они ж не знают, что на штабных картах — что у нас, что у немцев — Будапешт уже обозначен полем боя…

Старшина вздохнул.

— Жаль… Дуже гарный город, прям як на картинке… Я в Москви не був ни разу, но думаю, шо тут не гирше…

В разговор вмешался Чепрага:

— Это ты в Ленинграде не был! Вот там красота, так красота!

Савушкин улыбнулся.

— А ты откуда знаешь? Ты ж вроде со Ставрополья?

— На курсах был перед войной. Электротехнических. Кстати, хозяин наш не врёт — он реально изобретатель, мы его выпрямитель изучали, так и назывался, «выпрямитель Вёрёшмарти».

— Тесен мир, — только и смог вымолвить Савушкин. Ну ты подумай, где венгерский инженер Гёза из Будапешта, а где техник Чепрага из Невинномыска — а поди ж ты…

Тут открылись двери и в «паккард» завалились Котёночкин со словаком. Иржи, весь сияя, доложил:

— Всё вызнали! Тераз просто, кончится парк, будет Кристина кёрут… Проспект Кристины… и за ней будет справа костёл… церков. Нам надо налево. Один квартал — и направо. И мы на Тигриш утца! Дом семнадцать — ето вилла один етаж з мансарда. Жолти.

Савушкин изумлённо покачал головой.

— Иржи, в тебе умер разведчик!

Словак улыбнулся.

— Ето просто старий бабушка з собаком. Ей скушно… Она хочет говорить. А собака не умеет… Ну и я военны. Военных бабушки очен любьят. Везде…

— Олег, понял, куда ехать? Трогай!