Кровавая работа

– Оставь моего отца в покое! Все дело в тебе. Я не собираюсь тебя убивать. И сам умирать не собираюсь. Без тебя эта история утратила бы всякий смысл. Разве ты не понимаешь? Разве не чувствуешь между нами связи? Мы с тобой скованы одной цепью. Как братья.

– Кримминс, ты больной.

– Больной или нет, это не моя вина.

– Избавь меня от своих оправданий, – скривился Маккалеб. – Чего ты хочешь?

– Чтобы ты оценил мой дар и в знак благодарности позволил мне уйти. Мне нужно время. Время перевезти вещи, найти новое пристанище. И ты мне в этом поможешь.

– Откуда мне знать, что Грасиэла с Реймондом у тебя? Спиннинг не доказательство.

– Ты меня знаешь. Знаешь, что я не блефую.

Маккалеб не ответил, и Кримминс торжествующе осклабился.

– Ты звонил ей домой при мне. Ох и веселился же я, слушая, как ты блеешь в трубку и умоляешь ее подойти.

Маккалеба бросило в краску. Теперь к гневу примешивалось чувство стыда.

– Где они? – завопил он.

– Неподалеку.

– Врешь. Ты бы не смог переправить их через границу.

Кримминс с улыбкой кивнул на пистолет.

– Но ты же переправил пушку. Мексиканские пограничники – ребята лояльные. Я предоставил Грасиэле выбор – сидеть в салоне и быть паиньками или ехать в багажнике со всеми вытекающими. Нетрудно угадать, какой вариант она предпочла.

– Если ты хоть пальцем их тронешь, я тебя… – выпалил Маккалеб и моментально пожалел о сказанном.

Вместо грозных интонаций в его голосе звучало неприкрытое отчаяние.

– Повторяю, их будущее зависит от тебя.

– Каким, интересно, образом?

– Я уеду, и ты не будешь меня преследовать, а мирно сядешь в машину и вернешься на яхту. Сиди на телефоне, я буду периодически позванивать, дабы убедиться, что ты не сел мне на хвост. Если не нарушишь уговор, я отпущу заложников.

Маккалеб нутром чувствовал: лжет. Кримминс без зазрения совести убьет Грасиэлу и Реймонда, и это станет вершиной его триумфа, а заодно последним гвоздем в его, Маккалеба, крышке гроба. Нет, нельзя позволить Кримминсу победить, нельзя выпускать его с пляжа. Маккалеб приехал в Мексику с единственной миссией. Настало время ее осуществить.

Кримминс, казалось, прочел его мысли и ухмыльнулся.

– Выбора у тебя нет, агент Маккалеб. Либо ты отпускаешь меня с миром, либо они сдохнут в черной яме. Прикончишь меня, и никто их днем с огнем не найдет. А если и найдет, то слишком поздно. Смерть от голода, в кромешной тьме – очень неприятная штука. И потом, ты кое о чем забыл.

Кримминс вновь наставил на него пистолет в ожидании ответа, однако Маккалеб никак не отреагировал.

– Надеюсь, ты будешь часто меня вспоминать. Я тоже тебя не забуду, – пообещал Кримминс и зашагал вперед, к свету.

– Не спеши с выводами, – хмыкнул Маккалеб.

Кримминс обернулся и увидел направленный на него «хеклер-кох».

– Зря ты не обыскал сумку.

Кримминс прицелился Маккалебу в грудь, но тот лишь цокнул языком.

– Твоя пушка не заряжена.

В глазах Кримминса промелькнуло сомнение. Оно длилось буквально долю секунды, но Маккалеб успел его уловить. Кримминс не проверял оружие и не знал, что обойма полная, но пули в патроннике нет.

– В отличие от моей.

Противники замерли друг напротив друга с поднятым оружием. Кримминс покосился на «хеклер-кох», потом впился глазами в Маккалеба, словно надеялся заглянуть тому в душу. Маккалебу вдруг вспомнилась его собственная фотография в газетах и коронный взгляд – пронзительный, беспощадный, который сейчас, спустя долгое время, наконец вернулся к нему.

Кримминс нажал на спусковой крючок «зиг-зауэра», однако вместо выстрела раздался сухой щелчок. В следующий миг пуля, выпущенная из «хеклер-коха», опрокинула Кримминса навзничь. Он распростерся на песке, раскинув руки, рот приоткрыт от удивления.

Ударом ноги Маккалеб отбросил «зиг-зауэр» в сторону, полой рубашки стер с «хеклер-коха» свои отпечатки и швырнул оружие на песок, подальше от Кримминса.

Встав на четвереньки, Маккалеб склонился над поверженным противником, стараясь не запачкаться в крови.

– Кримминс, не знаю, веришь ли ты в Бога, но я готов выслушать твою исповедь. Скажи, где они. Помоги их спасти. Сделай хоть одно доброе дело.

– Да пошел ты, – выдавил Кримминс, захлебываясь кровью. – Они умрут, и их смерть будет на твоей совести.

Он наставил на Маккалеба палец, потом его рука упала обратно на песок. Губы зашевелились, но слов было не разобрать.

– Что? – спросил Маккалеб, наклонившись ниже.

– Я спас тебя. Даровал жизнь.

Маккалеб поднялся, отряхнул налипший к коленям песок и посмотрел на Кримминса сверху вниз. Глаза раненого заволокло мутной пеленой, рот исказился в предсмертной агонии. На долгое мгновение их взгляды встретились.

– Заблуждаешься, Кримминс. Все честно – твоя жизнь в обмен на мою. Я сам себя спас.

Глава 45

«Чероки» петлял по мощенным гравием дорогам поселка, раскинувшегося на скале над Плайя-Гранде. Открыв все окна, Маккалеб изучал каждый дом, каждый трейлер в поисках телефонного провода или спутниковой «тарелки». Заметив подходящий объект, он глушил мотор и прислушивался.