Крест поэта

Требуйте немедленного безвозмездного расселения беженцев-россиян на землях матери-России, в пустых домах, этих ослепших памятниках кровавой сионистской вакханалии: памятниках террору над русскими, памятниках геноциду! Дома развеянных россиян прибирают к рукам торгаши-бандюги! Россияне, возвращайтесь на землю, рожайте детей! Создадим фонд помощи беженцам-россиянам!

Коммунисты-россияне, поднимайтесь за спасение России! Воины-россияне, поднимайтесь за спасение России! Чекисты-россияне, поднимайтесь за спасение России! Рабочие, крестьяне, интеллигенты, поднимайтесь за спасение России!

Россию спешат расчленить! Россию грабят! Из юношей-россиян делают безденежных пьяниц, из девушек-россиянок делают интерпроституток! Не верьте политиканам-болтунам! Не верьте политиканам-космополитам! Не верьте политиканам-сионистам! Не верьте политиканам-христопродавцам! Русские предатели опаснее сионистов, называйте их громко!

Труд наш — Россия! Воля наша — Россия! Боль наша — Россия! Жизнь наша — Россия! Высшая награда наша — принять смерть за Россию! Россия — россиянам! Свет и доброта России — всем! Победим или умрем за Россию! Ура!

На Руси родиться — распроститься

С радостью и с дедовским крестом.

На Руси родиться, как явиться

Атаманом или же Христом.

Если снова ангелы и черти

Нагло оседлали бунтаря,

На Руси недалеко до смерти,

До расстрелов, проще говоря.

На Руси мятеж не больше лета,

Он к зиме кончается тоской.

На Руси благодарят поэта

Гробовою черною доской.

На Руси никто не отвечает

За себя и целые века.

На Руси нерусских привечает

Русская державная рука.

Ну зачем ты смотришь волооко,

Почему ты грустная, луна,

Неужель от Пушкина до Блока

Речка жизни кровью не полна?!

Сколько сгасло по тропинам узким,

Сколько слез умыкала верста,

Потому и быть на свете русским -

Доля атамана и Христа!”

Нерусскому, загранторгашу, верим, а русскому поэту нет? Я для “голосов из-за бугра” — “фашист”. Куняев — “фашист”. Глушкова — “фашистка”. А Евтушенко, разъезжавший в форме израильского военного по казармам армии Израиля, — безгрешный лирик?.. Когда средства массовой информации перестанут “благоприятствовать” Сиону? Ларчик открывается просто. Сегодня русский народ — “фашист”, а завтра настоящий фашист — не фашист. Завтра тот, кто жег, стрелял, вешал, — коллега, святой соучастник по бизнесу, по энергичному соторгашеству. Доллар — выше солдатского холмика, выше братской могилы. Доллар — выше кричащих в русское пространство обелисков.

За доллар Абрам Терц — Андрей Синявский плюнул в Пушкина, в Россию. За доллар дельцы планеты, предатели ее и наши предатели, нахамили у памятника воину-освободителю в Треп-тов-парке, за доллар не раз попытались они набросить тень на бессмертного маршала — Георгия Константиновича Жукова. Эта национальная русская душа, этот неодолимый русский характер, этот полководец века томит и злобит ненавистников нашей родной истории, нашей ратной славы. Великий полководец вместе со своими воинами отстоял Россию, а они, торгаши, готовы разделить ее на “независимые регионы”, готовы рвать ее, унижать ее, лишь бы насытить собственное чрево, тоскующее по звону долларов.

Неужели они забыли свою кровь? Неужели они забыли нашу кровь? Забыли кровь дедов, отцов, своих и наших. Жуткую войну забыли. Черный расистский ураган забыли.

Истинное поэтическое слово обязано защищать справедливость, обязано восстанавливать утраченное чувство достоинства:

Когда такая тишина витает,

такая птица горькая кружит,

как будто дух неслышно воспаряет,

а тело — где-то мертвое лежит,

я так скажу: для этих расстояний

на сорок бед — единственный ответ:

страданье не зовет себя страданьем,

разлука знает, что разлуки нет.

Стихи Татьяны Глушковой не только ничем не напоминают длинные “рифмованные бельевые веревки” Беллы Ахмадулиной, но, наоборот, — отсекают ахмадулинскую химизированную туманность первородными чувствами, ясностью, искренностью и росностью слога.

Поэтесса Татьяна Глушкова, идущая от материнской земли, от материнской речи, очень плохая поэтесса, а критик Татьяна Глушкова, болеющая за совесть литературы, за национальное сострадание к России, и того хуже!.. Недаром так ярок погромный список за 1988 год ниспровергателей Татьяны Глушковой:

1. “Знамя”, № 1, статья С. Рассадина (о стихах).

2. “Книжное обозрение”, 27 января, статья А. Щуплова.

3. “Литературная Россия”, 29 января, статья В. Сухнева.

4. “Огонек”, № 13, статья С. Рассадина.

5. “Огонек”, № 14, редакционная статья.

6. “Огонек”, № 19, статья Б. Сарнова.

7. “Огонек”, № 20, статья С. Рассадина.

8. “Литературное обозрение”, № 4, статья Ю. Богомолова.

9. “Вопросы литературы”, № 5,' статья Б. Сарнова.

10. “Юность”, № 5, статья Б. Сарнова.

11. “Юность”, № 7, статья Н. Ивановой.

12. “Новый мир”, № 8, статья Аллы Латыниной.

13. “Искусство кино”, № 8, статья И. Соловьевой.

14. “Библиотека “Огонька”, № 36, статья С. Рассадина.

15. И мн., мн., мн. др.

* * *