Крест и король

Шеф понял, что паства состояла из рабов. А точнее говоря, из трэллов. Большинство из них были в ошейниках. Без ошейников только женщины. Женщины бедные и старые. Так зародилась христианская церковь, словно бы вспомнилось Шефу. Среди римских рабов и отверженных.

Некоторые из причащающихся в страхе оглянулись, заслышав тяжелые шаги и громкие голоса. Взгляд Шефа переместился. Снаружи, по деревенской улице, приближалась дюжина разъяренных мужчин. У них был характерный выговор, как у Гудмунда. Настоящие шведы, в самом сердце Швеции.

— Отвлекает моих трэллов от работы! — кричал один.

— Собрал сюда баб, и кто его знает, что у них там за праздник любви!

— Надо им показать, где их место. И попу тоже! По нему давно ошейник плачет!

Один из передних закатал рукав на мускулистой руке. Он нес тяжелый кожаный кнут. Спина Шефа отозвалась болезненными воспоминаниями.

Когда шведы подошли к двери приспособленного под церковь амбара, от косяка отделилось две тени. Люди в латах, в шлемах с боковыми щитками. В руках короткое копье, на поясе меч.

— Вы пришли в церковь молиться? — спросил один.

— Тогда этот кнут вам ни к чему, — добавил другой.

Шведы замялись, остановились у входа. Они не взяли с собой оружия, кроме ножей, очевидно не рассчитывали на сопротивление, но это были большие сильные люди, разъяренные, привыкшие встречать страх и покорность, и их была целая дюжина. Они могли пойти напролом.

Кто-то в ночи резко отдал приказ, и из-за угла амбара вышли колонной по двое вооруженных людей, шагая нога в ногу, к изумлению Шефа, который еще не видел ничего подобного. Новая команда, и строй разом остановился, развернулся лицом к шведам, опять же одновременно. Пауза, затем, без приказа, первый ряд шагнул вперед — раз-два-три — и застыл, почти уперев копья в грудь переднего шведа.

Сзади появился Бруно, немец, которого Шеф встречал в Хедебю. Как обычно, он выглядел довольным и приветливым. В одной руке он держал меч в ножнах. Вытянул его на несколько дюймов, воткнул обратно.

— Вы можете войти в церковь, — сказал он. — Мы будем рады вам. Но смотрите, надо вести себя соответственно. И если хотите узнать, кто там сейчас, и позднее их наказать… — Голос построжал. — Мне это не понравится. Говорят, что недавно такое сделал Торгисл.

— Его сожгли в собственном доме, — сказал один из шведов.

— Правильно. Сгорел как свечка. Но знаете, из его домочадцев никто не пострадал, и все трэллы остались живы. Должно быть, это рука Божья.