Креативный мозг. Как рождаются идеи, меняющие мир

Перспектива «когнитивного многомирия», движимого виртуальной или дополненной реальностью, имеет глубокие философские последствия, связанные с границами между эпистемологией и онтологией и с самим определением реальности. Как упоминалось во «Введении», вопрос связи между тем, что мы воспринимаем, и что действительно поглощается мозгом, занимал великие умы прошлого, например Иммануила Канта и Германа Гельмгольца. Едва ли можно представить себе, как бы они реагировали на дивные новые виртуальные миры. Но еще интереснее представлять, как будет действовать ум – и мозг – обычного человека, погруженный в такое окружение, и что изменится в структуре ума под воздействием этих изменений.

Сегодняшние технологии виртуальной реальности все еще находятся в зачаточном состоянии, и еще рано начинать изучение всех возможностей. Современные исследования взаимодействий мозга и виртуальной реальности в основном крутятся вокруг ее применения в реабилитации и обучении. Среди относительно малочисленных исследований более фундаментальной природы, изучающих влияние виртуальной реальности на мозг, наиболее яркой, на момент написания этой статьи, была публикация относительно активности гиппокампа у крыс¹⁴. Вероятно, в ближайшее время ситуация изменится. Если мы хотим понять когнитивные проблемы, стоящие перед потребителем цифровых инноваций в не столь отдаленном будущем, а также их влияние на мозг потребителя, то предметом интенсивных исследований станет ум и мозг человека, полностью погруженного в виртуальную или дополненную реальность.

Создание инноваций

Умы в контексте

В нашем мире почти не осталось одиночных романтических интеллектуальных одиссей, кульминацией которых становился прорыв в парадигме. Чтобы тенденция сместилась от индивидуумов к командам, был даже придуман термин «коллективный интеллект». Это не значит, что ранее не предпринимались совместные усилия. В широком смысле даже один творческий индивидуум никогда не бывает один, поскольку все те гиганты, на плечах которых он стоит, являются скрытыми членами команды. То же самое относится к интеллектуальным родственным душам этого творческого индивидуума, идеи которых он поддерживает, и интеллектуальным оппонентам, представления которых он пытается опровергнуть. Любой творческий процесс совершается в культурном контексте, что по определению делает его коллективным. В своих книгах «Групповой гений» и «Объяснение креативности»¹⁵ Кит Сойер приводит множество примеров такого коллективного творчества, и вертикального (основанного на предыдущих исследованиях), и горизонтального (через взаимодействие с современниками), в науке, искусстве и бизнесе.

Но даже в самом непосредственном проявлении творческий процесс все чаще направляется группой, нежели индивидуумом. Все больше нетривиальных открытий и инноваций в науке совершаются командами различного состава и численности. Как должен заметить читатель научного журнала, средний список авторов любой статьи существенно вырос за последние несколько десятилетий, и единоличное авторство встречается все реже. Я, как индивидуум, иногда сетую на перемены, потому что по темпераменту и стилистике, по образу действия мне всегда был ближе одиночный интеллектуальный поиск. Я полагаю, что таких ученых, как я, довольно много, но это все пустые сожаления, и мы приспосабливаемся.

Поскольку новые виды искусства сейчас все чаще переплетены с технологиями, тенденция к коллективизму также, вероятно, коснется искусства. Это значит, что попытки понять природу инновации и творческого процесса более не должны зацикливаться, исключительно или предпочтительно, на креативном индивидууме. Следует направлять силы на изучение креативных ансамблей. Понимание правил и запретов успешной новаторской команды сам по себе креативный процесс, и непростой, как считал покойный Дж. Ричард Хакман, профессор социальной и организационной психологии в Гарварде и ведущий эксперт по командной деятельности¹⁶.

На процесс инноваций оказывают влияние общественные, культурные и демографические изменения. Все чаще подвергается сомнению закрепившееся убеждение, что емкость для инноваций имеет возрастной срок годности¹⁷. Это наблюдается даже в математике, которая столетиями считалась прерогативой юных умов. В результате тщательного анализа не удалось установить однозначной взаимосвязи возраста математика с количеством и качеством его работ¹⁸. Противоречат ли эти данные нейробиологическим соображениям, изложенным в этой книге? Нет, но они подчеркивают, что существует много путей к творческому произведению, которые могут быть взаимодополняющими и зависящими от различного опыта и разнообразных свойств мозга. Кроме того, и это важный момент, все эти пути могут быть разными в разные времена и в разной культурной, а также информационной среде.