Кракен

– Ой, да лад… – начал он. Коул смотрел не на него. Он уставился на Билли – с бумагами, фотографией. – Блин… – Теперь дым валил от одежды Коула. Дейн стиснул зубы. – Билли, Билли, – сказал он. – Уходим.

Коул тлел, и Дейн выругался и скатился с него, затряс ошпаренными руками, и Коул поднялся на четвереньки и обнажил зубы в дыму, который клубился кругом, как дикая шерсть.

– Что вы с ней сделали? – закричал он. Изо рта вырвалось пламя.

Билли выстрелил. Хитроумный луч фазера вышиб из Коула сознание, и дым развеялся. Во внезапной тишине они уставились на откинутое тело.

– Надо торопиться, – сказал Дейн.

– Погоди, ты же видел, – сказал Билли. – Он думал, мы… – За его спиной раздался стук в дверь.

– Профессор?

– Окно, – сказал Билли Дейну. – Нам пора.

Но дверь вдруг толкнули, и Билли едва удержался на ногах. На пороге стояла секретарша, и вокруг ее поднятых рук сгущалась тень. Билли пальнул, промазал, и она по-звериному быстро метнулась в кабинет. Он поджал живот, и время для нее замедлилось, придержало миг, и он выстрелил снова и сшиб ее с ног.

Дейн разбил окно и схватил околдованного Билли. Вытащил его. Слабая фишка замедлила падение на секунду, и они приземлились на газон с перехватывающим дух ударом, зато не переломав кости. Со всего неровного квадрата двора на них уставились люди. Билли и Дейн вскочили и нервно рванули. Несколько мужчин покрупнее и посмелее нехотя попытались встать на пути, но убрались при виде лица Дейна и фазера Билли.

Раздался крик. Из окна свесился Коул. Он плюнул в их направлении. Вонь горелых волос заволокла Билли и Дейна на бегу, они давились. Но продолжали бежать не останавливаясь с территории университета – обратно на территорию города, прочь.

– Прям успех, – сказал Билли. Дейн промолчал.

– Видел фотографию? – спросил Билли.

– Еще у тебя?

– На хрена ему уничтожать мир? – спросил Билли. – Он не нигилист. Видел, как он на нее смотрел?

– Может, ненамеренно. Субпродукт. Побочный эффект.

– Господи, все болит, – сказал Билли. – Побочный эффект чего? Костра из кракена? Он послал за ним Эла? И зачем ему? Ну ладно, допустим. Но ты слышал, что он сказал. Кто-то забрал ее. Он думал, что мы. Это неспроста.

В заколоченном здании, где они пока что перебывали, они пролистали бумаги. Просмотрели и мейнстримную физику, но внимание приковала эзотерическая.

– Глянь на эту хрень, – сказал Билли, переворачивая страницы «Неестественных горений». Конечно, понять он не понимал, но аннотации статей-слэш-экспериментов-слэш-заклинаний позволяли ухватить суть. – «Обратимый пепел», – сказал он. – Господи. «Фригидное возгорание» – Это был учебник по альтернативному огню.

– Что такое «обратимый пепел»? – спросил Дейн.

– Если я правильно понимаю, это то, что получается, когда что-нибудь сжигаешь так называемым «огнем памяти». – Билли прочитал вывод. – Пока оно горит, остается пеплом, если остынет, то станет тем, чем было.

Был еще бесконечный огонь, который горел не сжигая, – этот с дурной славой. Антиогонь, который горел все холоднее и холоднее, до температур ниже абсолютного нуля.

Между страницами были вложены бумажки, закладки. Билли их прочел.

– «Веди себя хорошо – и получишь ее обратно. Приготовь три заряда». – Погоди: «Катахронофлогистона. О доставке сообщат». – Они с Дейном переглянулись. – Как записка о выкупе. Он делает на ней заметки по работе.

Под напечатанными словами были каракули ручкой и карандашом.

– Наверно, когда у тебя такой гребанутый блокнот, это подстегивает исследования, – сказал Дейн.

– Видишь, что тут странно? – спросил Билли. Поднял фотографию. – Смотри. Смотри сюда. Девочка посередине, Коул сбоку.

Они оба улыбались.

– Может, какая-нибудь Ночь Костров[73].

– Да не, я не об этом. Смотри. – Композиция была кривобокая – огонь был с другой стороны от девочки, совсем рядом, и странно их освещал. – Он с одной стороны, огонь – с другой. – Билли потряс снимком. – Они снимались не вдвоем, а втроем. Это семейная фотография.

Дейн и Билли прищурились. Дейн медленно кивнул.

– Люди говорят, джинны разбушевались, – сказал Дейн. – Может, это все как-то связано. У них был смешанный брак.

– А теперь кто-то похитил его дочку. Он думал, что мы.

– Он подчиняется приказам. Даже если за всесожжением стоит он, план не его – он просто делает, что ему говорят.

– Его дочка. Найдешь похитителя… – сказал Билли.

– Ага, и он думает на нас.

Значит, у них новый преследователь? Что ж. Не то чтобы на них и так не охотились. Потому они и держались подальше от кракена на его круговом маршруте. Как бы ни скрывались от глаз лондонманты, спрятанные материей города, чьими производными они были, мишенями крупнейшей на памяти охоты на людей оставались Билли и Дейн, и они не могли рисковать и приводить с собой подобное внимание к заспиртованному богу. Дейн ему молился – тихо, но зримо, без всякого стыда. Он тосковал по нему, но не смел подвергать опасности – больше, чем сейчас, при надвигающемся конце света.