Козий Бог (СИ)

У Антюхина на груди татуировка - козьи рога. Как у Ани Безликовой. Как у Анфисы Василеновой. Сам себя отметил. И татуировка похожа на ту отметину, что чернела у Маши на плече. Только татуировка была ровная, аккуратная, а отметина как болячка, как родимое пятно, как язва.

"Они все меченые были. Он их всех отметил, а теперь вернулся..."

Оставалось только поговорить с заключённым сторожем, дедом Степаном, который, говорят, был специалистом по Козьему Богу. Он, наверняка, расскажет какой-нибудь фантастический бред, но поговорить с ним уже давно пора.

Охранника не было, филонит где-то. Краем глаза майор увидел журнал посещений, а там своё имя.

- Но я же не приходил!

Не очень хотелось заглядывать в камеру. Но нужно было убедиться. Предчувствие неотвратимого охватило. Старые кошмары рвались наружу, и голос зашептал в ухо: "это всё правда, всё правда".

Тело сторожа - там. Растерзанное и с кровавыми отметинами от рогов, которыми его проткнули. А рядом с телом лежало удостоверение полицейского, выроненное в борьбе. Майор сунул руку в карман. Но его удостоверения там не оказалось. Может, потерял вчера в лесу.

Майор быстро поднялся в кабинет. Осторожно заглянул, никого не было. Открыл сейф, взял казённые деньги. Открыл хранилище, взял ружьё и патроны, второй пистолет и патроны. Подошёл к столу Анфисы, на спинке стула висел один из её шарфов, сложил в пакет.

Спустился во двор.

Старый Овод лежал на цепи.

- Пойдём, мой хороший, -майор отвязал цепь. - Пойдём. Анфису помнишь? Вот пойдём искать, где её держали. Давай, мальчик, вставай, хороший мальчик.

Овод очень лениво поднялся и пошёл за Пашей.

Через четверть часа сослуживцы вернулись с обеда и ещё через полчаса обнаружили труп в камере. Варя обследовала тело, взяла образцы из-под ногтей. Позже экспертиза установила, что согласно базе данных МВД образцы с места преступления принадлежали Николаеву Павлу Антоновичу, так же экспертиза показала, что образцы из-под ногтей покойного Антюхина тоже принадлежали майору. И ещё одно открытие потрясло даже бессердечную Варечку: несчастная Анфиса Василенова перед смертью тоже боролась с майором.

Шеф объявил в розыск Николаева Павла Антоновича, восемьдесят пятого года рождения, по подозрению в трёх убийствах.

***

Машу он нашёл случайно. Мчался к ней на дачу, чтобы рассказать о случившемся. Паша не сомневался: Козий Бог объявился, и он завершит начатое. Что-то прогнало его тогда, двадцать лет назад, но теперь он вернулся. Исчезло то, что сдерживало его.

"Эх, Маша-Маша, ведь за тобой вернулся, за тобой! Что же ты? Двадцать лет в безопасности, в столице сидела! Зачем вернулась?" - Паша вздохнул.

Заскулил Овод, яростно забил лапами по окну. Паша съехал на обочину, машина чуть наклонилась вбок. Стоило открыть дверь, как пёс сорвался, бросился к бетонной дорожке через лес и исчез за изгибом. Паша побежал за ним.

Сойдя на чавкающую почву, прорываясь между метёлками камышей и чёрными набухшими шишками рогозов, Паша выбрался на прелую прогалину, где раскинулась Маша. На спине, слепо глядя в небо. Одна рука откинута за голову, вторая, как-то неудобно вывернувшись, на груди.

- Маша.

Но она не двигалась, не моргала. Овод кружился вокруг и тихо скулил.

Паша прислушался к её слабому дыханию.

- Чёрт, - огляделся. Но следов не было. Влажная почва уже похоронила их в своей памяти.

На шее у Маши висел тряпичный мешочек, защитный оберег, пахнущий сухими травами. Паша вспомнил, такие же мешочки были и у сторожа, и у бабы Тани. У сторожа! Когда его арестовали по неверному подозрению, то отобрали все личные вещи, и защитный оберег тоже. Вот почему Козий Бог смог добраться до него в камере! А баба Таня? Паша плохо помнил, давно это случилось, но Бабу Таню нашли на железной дороге. Если она выбежала к ней через лес, то, пробираясь через колючие заросли, могла зацепиться и порвать верёвочку, оберег соскользнул, и перед Козьим Богом она оказалась беззащитна. А Антюхин? Может, собрал неправильные травы?

А Маша ещё жива. Козий Бог не смог прикоснуться к амулету. Обжёгся и отступил.

Паша взял Машу под мышками, поднял, и вдвоём они заковыляли к машине. По пути встретился бидон с разлитым молоком; белая плёночка висела на сухой травинке.

В машине Паша положил руки на руль и задумался.

"Куда?"

С горечью осознал, что друзей-то у него не было. Были коллеги, начальство, местная шпана, родители местной шпаны, которых он жалел, а друзей - нет.

- Поеду к Капитанову. Вроде ж нормальный мужик.

Олег Борисович как раз направлял коз в загон и напевал песню, что-то весёлое бубнил под нос. Солнце ещё висело высоко, но уже не полыхало, как днём, а мягким светом золотило белые шкуры коз. Заслышав тихий гул мотора, Капитанов поспешно загнал последних подопечных и закрыл калитку на щеколду.

- О, гости! - обрадовался Олег Борисович. - Я сегодня утром как раз козий сыр сделал. Сейчас с чёрным ароматным хлебушком...

- Олег Борисович, беда у нас! - перебил Паша, едва выбравшись из машины.

- А что стряслось? Заходите в дом, поговорим.