Кошкин стол

САНИТАРОВ С НОСИЛКАМИ ПРОСЯТ ПРОЙТИ К БАДМИНТОННОЙ ПЛОЩАДКЕ НА ПЕРВОЙ ПАЛУБЕ». Мы помчались смотреть. Это было одно из самых интересных объявлений, прозвучавших в громкоговорителе. Чаще объявляли про всякие лекции в салоне «Клайд», вроде «Прокладки подводного кабеля между Аденом и Бомбеем» или вот еще что мистер Блеклер расскажет «О недавно проведенной реставрации рояля Моцарта». Перед показом «Четырех перьев» капеллан выступил на тему «Крестовые походы: за и против. Зашла ли Англия слишком далеко?» Рамадин с мистером Фонсекой сходили на эту лекцию и, возвратившись, доложили, что, по мнению оратора, Англия могла бы зайти гораздо дальше.

* * *

Поползли новые слухи: что, мол, тело Гектора де Сильвы, уже двухдневной выдержки, скоро захоронят в море. Капитан хотел дождаться, когда мы войдем в Средиземное море, но властная вдова де Сильвы настаивала на быстрых и приватных похоронах. Тем не менее не прошло и часа, а все уже знали, где и когда состоится горестная церемония. Стюарды огородили участок на корме, где предполагалось отслужить заупокойную, но зеваки быстро облепили канаты и столпились на металлических трапах – а некоторые глазели с верхних палуб. Те, кто был менее заинтересован, поглядывали сквозь окна курительной комнаты. В результате завернутое в саван тело – по сути, большинство из нас тогда увидели Гектора де Сильву впервые – пришлось нести по узкому проходу в неохотно расступавшейся толпе. Следом шли вдова, дочь и лекари (один в полном деревенском облачении), а также капитан.

Я еще ни разу не бывал на похоронах – а эти, можно сказать, отчасти даже состоялись по моей вине. Неподалеку я увидел Эмили, она бросила на меня предостерегающий взгляд, сопровождавшийся легким покачиванием головой. Я увидел барона – он стоял рядом с родственниками де Сильвы. Все обитатели «кошкиного стола» были налицо. Даже мистер Фонсека вылез из своей каюты и явился на церемонию. Он стоял с нами рядом, облаченный в черный сюртук и при галстуке – видимо, обзавелся ими в Форте у Кунданмала для грядущей английской жизни.

Мы смотрели вниз на мелкие фигурки свиты, обступившие складной стол, на котором возвышался бюст Гектора де Сильвы, окруженный цветами. Слова заупокойной молитвы едва до нас долетали. Голос священника истаивал и терялся в содроганиях ветров, примчавшихся из пустыни. Когда родные подошли к обернутому тканью телу, все мы подались вперед, чтобы увидеть, какие там тайны передают мертвецу. А потом Гектор де Сильва соскользнул за борт и исчез в волнах. Не было ни винтовочного залпа, ни пушечных выстрелов, которые сулил нам Кассий. Больше до конца церемонии ничего не делали и не говорили. Только мистер Фонсека вполголоса декламировал соседям: «Море, кто счастлив тобой? Кто жаден до впадин свинцовых взамен толчеи городских площадей и роскоши залов дворцовых?» Строки Киплинга он произнес так, что мы ощутили их мудрость и величие. А вот их сарказм в свете биографии Гектора де Сильвы до нас не дошел.

Во время чая состоялась лекция, подготовившая нас к прохождению Суэцкого канала: речь шла о Лессепсе и тысячах рабочих, умерших во время строительства от холеры, а также о значении канала для современной торговли. Мы с Рамадином пришли пораньше и обшарили столы с закусками на предмет самых вкусных бутербродов, – вообще-то, есть их предполагалось только после окончания лекции. В самой ее середине я наткнулся на Флавию Принс с двумя приятельницами по карточному столу – я как раз нес на предплечье несколько бутербродов. Тетя Флавия окинула меня дрогнувшим взглядом и, не сказав ни слова, прошла мимо.

* * *

В канал мы вошли по темноте, в самую полночь. Немногие пассажиры, дожидавшиеся этого события на палубе, успели задремать, и до них едва доносились звуки колоколов и гонгов, проводивших наше судно сквозь игольное ушко Эль-Суэца. Мы замедлили ход, чтобы принять на борт лоцмана-араба – он приплыл на катере и вскарабкался по веревочному трапу. Медленно поднялся на мостик, игнорируя окруживших его высокопоставленных лиц. Теперь судно было в его власти. Это ему предстояло провести нас еще более мелкими водами и выставить угол, под которым мы сможем протиснуться в узкий канал – по каналу нам предстоит пройти сто девяносто километров до Порт-Саида. Мы видели лоцмана сквозь ярко освещенные горизонтальные иллюминаторы мостика рядом с капитаном и двумя офицерами.

В ту ночь мы совсем не спали.