Королева Средиземья (ЛП)

— Почему бы нам не пойти туда и не убить их самим?

— Потому что я считаю, что эта башня — то место, где мы должны оставаться.

Прежде серый маг развернулся и, громко топая, направился к выходу.

— Гендальф, куда ты? — все это время Саруман наблюдал за происходящим из угла комнаты, но сейчас решил заговорить.

— Никуда! — с силой выкрикнул тот, подходя к дверям. — Подожду, пока случится чудо! Убью их всех, наконец! — с этими словами он ушел, оставив двоих магов.

— Знаешь, а он прав, — сказал Саруман, поигрывая камешком. — Похоже, орки не справляются с заданиями, на которые мы их посылаем.

— Возможно, — ответил Дамблдор. — Но что-то подсказывает мне, что лучше нам остаться здесь: так у нас будет больше шансов. Орки уничтожат восставших, а мы будем ждать, пока волшебники сами найдут нас. Я в этом уверен.

— Надеюсь, что ты прав, — процедил сквозь зубы Саруман. — Мне уже начинает надоедать эта игра.

Колдун сжал рукой камешек, проявляя так свой гнев, и выдавил короткую ухмылку, когда камень с громким треском рассыпался на мелкие кусочки.

========== Глава 14 ==========

Прошло несколько дней, но печаль Гермионы не прошла с тех пор, как она узнала, что Арагорн мертв. Она не понимала, что чувствует; конечно, ей было грустно и стыдно оттого, что так много людей погибло, да и странника она знала лучше, чем всех тех роханцев, и все же то, что она ощущала, отличалось от печали и чувства вины. Она засыпала в слезах; в первые минуты после пробуждения все было как обычно, но потом, после осознания всего, она ощущала пустоту внутри и опять плакала. Она ведь почти не знала этого человека! Как же так получилось? Как смог он повлиять на нее так сильно, хоть она и боролась против этого?

Ведьма редко выходила наружу. Чаще всего она запиралась в комнате, куда люди заходили нечасто, и сидела там: ей не хотелось видеть ни их самих, ни их сочувствующие взгляды. Она не хотела показывать, какие эмоции вызвала у нее гибель Арагорна, потому что сама еще не до конца разобралась в себе.

Все же многие беспокоились о Гермионе, особенно Гарри. Хотя бы дважды в день он заходил и приносил ей еду и воду.

— Как она? — спросил однажды молодого волшебника Боромир. Гарри как раз вошел в большой зал, где Теоден и его люди решали, что им делать дальше; они раздумывали, стоит ли им и дальше оставаться в Хельмовой Пади или перебраться в другое место.

— Лучше не стало, — ответил юноша.

Боромир вздохнул:

— Может, мне стоит поговорить с ней?

— Не думаю, что она вообще хочет кого-нибудь видеть, — сказал Гарри.

— Но нужно же что-то делать! Такое ее состояние никому не приносит пользы, она должна как-то жить дальше.

— Прошло всего несколько дней, — попытался объяснить ему Гарри. — Дай ей не немного времени.

— Да, но мы на войне! — размашистым жестом Боромир отбросил волосы от лица. — И времени у нас нет!

— Может, не стоило нам заставлять вас идти с нами? — Эомер, подошедший к Боромиру, вступил в разговор. — Нужно было просто оставить все как есть. Теперь она в глубокой печали; не забудьте еще, что она чуть не погибла.

— Мы ведь сами пришли в Средиземье, помнишь? — возразил Гарри. — Маги все равно нашли бы нас, и случилось бы все то, что уже случилось.

— Да, но вы, может быть, уже вернулись бы домой, — предположил Эомер.

— Не думаю, — ответил волшебник. — Гермиона не может перемещаться ни в какие места в Средиземье кроме тех, где мы уже побывали. Мы постоянно аппарируем, потому что она не помнит, где бывала в детстве, у нее нет почти никаких воспоминаний о прошлом. Так что теперь наш единственный шанс попасть домой — это идти за вами, и наши шансы выжить в этом мире гораздо выше с вами. Иначе нас было бы только трое.

Гарри подошел к столу и сел рядом с Гимли, который в то время спокойно ел.

— А вообще, почему она весь день сидит взаперти? — спросил гном, жуя.

— Она берет на себя вину за смерть роханцев, — ответил Гарри и взял сосиску с тарелки Гимли, а тот сердито нахмурился.

— Но она не виновата в гибели моих людей! — Теоден присоединился к разговору из дальнего угла зала, сидя за столом с разложенной на нем картой. — Почему она так думает?

— Она считает, что вы пошли спасать нас потому, что она этого хотела, и что на вас напали потому, что маги послали войско искать ее.

— А, понятно, — Теоден подошел к волшебнику, который опять попытался украсть у Гимли сосиску. Гном среагировал быстрее и вонзил нож в стол прямо между пальцев Гарри. Тот решил больше не отбирать у Гимли еду.

— Она давно не была в Средиземье. Она не знает, что здесь люди каждый день умирают или теряют свои дома. Маги долго тиранили нас, и мало что поменялось с тех пор, как вернулась Морвен. Точно изменилось только одно: люди стали сопротивляться, теперь они защищают себя и своих близких. Они делают это не из-за нее и не ради нее; они сражаются, потому что просто видят в ней надежду, которая им так нужна, которая придает им силу и храбрость в бою. Они верят, что время пришло, потому что теперь с ними законная наследница трона, — сказав это, Теоден взглянул на Гарри, будто ожидал возражений.