Королева Бедлама

Вот мерзавец, подумал Мэтью. Он не знал, сколько еще протянет его рука, но сдаваться не собирался.

— Теряешь форму, — сказал Грейтхаус, вновь принимаясь кружить. — Рука отваливается, а? Продолжай. Левая нога на земле! Ты глухой?! Корпус и шпага — на одной линии, я сказал!

Лоб Мэтью покрылся потом, пока он рубил и колол. Шпага стала тяжелой, как наковальня, предплечье превратилось в кусок мяса, лишенный каких-либо нервов и чувств. А вот плечо буквально разрывалось от боли.

Прошло минут пятнадцать, если не больше, когда Грейтхаус наконец сказал:

— Хватит.

Мэтью опустил шпагу и, тяжело дыша, попытался вернуть руке жизнь с помощью растираний. Поразительно, сколько сил и энергии требуется на размахивание чертовой шпагой в воздухе… Каково же тогда биться по-настоящему?

— Сколько мне потребуется времени, чтобы овладеть этим умением? — выдавил он, пытаясь отдышаться.

Грейтхаус сунул шпагу в ножны и закинул за плечо, после чего извлек из кармана бриджей глиняную трубку, поджег ее спичкой из маленькой карманной трутницы и выпустил в воздух струю синего дыма. Она пролетела мимо головы Мэтью.

— Десять лет, — ответил Грейтхаус, убирая трутницу. — Может, чуток больше или меньше…

— Десять лет?!

— Ты поздновато начал. Я сам с восьми лет фехтую.

— Может, и мне следовало начать с детской шпаги?

— И многому я тебя научу, валяясь на полу в припадках истерического смеха? Да и нет в этих деревяшках никакого проку. Надо укреплять мышцы предплечья и кисти, учиться держать корпус. Деревяшки дадут ложное чувство успеха.

— Едва ли меня вообще ждет успех — с деревяшками или без.

Грейтхаус забрал у Мэтью шпагу, давая понять, что тренировка окончена.

— Может быть. Безусловно, искусство владения шпагой или любым другим мечом дается не всем. Нужно многое помнить и учитывать.

— Это гораздо труднее, чем я думал, — признался Мэтью.

— Увы, мы лишь подобрались к основам — самое трудное впереди. — Грейтхаус вернул шпаги на место, затем нагнулся и взял с пола коричневую бутылочку. Откупорив, протянул ее Мэтью. — На-ка, глотни.

Мэтью учуял запах напитка задолго до того, как приблизил бутылочку ко рту, и все же сделал добрый глоток. Глаза его слезились, когда он возвращал бренди Грейтхаусу.

— Спасибо.

Тот выпил, заткнул горлышко и потянул дым из трубки.

— В шахматы тоже трудно играть, верно?

— Да. Ну, то есть… поначалу. Пока не освоишь все фигуры и как они ходят.

— Вот, так же и со шпагой. Только противнику надо не мат поставить, одновременно защищаясь от атак, а убить его и самому не умереть. В этом смысле искусство владения шпагой похоже на шахматы: нужно занимать и оборонять территорию. Одинаково важно правильно вести бой наступательный и оборонительный — в шахматах это атака и защита. Постоянно все продумывать наперед: каков будет следующий ход противника, как отразить его выпад, как ответить на финт. Постепенно ты подводишь бой к завершению, и, чтобы одержать в нем победу, необходимо перехватить инициативу у противника. — Грейтхаус выпустил изо рта тоненькую струйку дыма. — Вот скажи, сколько времени у тебя ушло на то, чтобы так навостриться играть в шахматы?

— Наверное… много лет. Я по-прежнему часто допускаю ошибки, но научился их замечать и исправлять.

— И здесь то же самое! — сказал Грейтхаус, вскинув голову. — Я не жду, что ты станешь мастером, нет. Я лишь хочу, чтобы ты умел замечать свои ошибки и исправлять их. Тогда у тебя появится время, чтобы выхватить пистолет и застрелить врага.

Мэтью не сразу смекнул, что Грейтхаус шутит: лицо его оставалось совершенно серьезным.

— Жду тебя здесь в субботу, в девять утра, — сказал он. — Проведешь тут весь день. Да-да, тут, на каретном дворе. Будем осваивать шпагу, а заодно поучу тебя стрелять из пистолета и махать кулаками.

Какая замечательная суббота намечается, подумал Мэтью.

— А для чего вам праща?

— Белок стрелять, — ответил Грейтхаус. — Я их потом запекаю с картошкой и перцем.

Он еще раз затянулся, выдохнул дым и выбил остатки пепла основанием ладони.

— Обучение будет состоять не только из физических упражнений. Я хочу понять, умеешь ли ты читать карты, например. И составлять их по словесному описанию места. Еще я проверю, хорошо ли ты запоминаешь описания людей. Ну и с лошадкой научу тебя обращаться. Та, в сарае, еле копыта тащит. — Тут он заметил вытянувшееся лицо Мэтью и слегка улыбнулся. — Как сказала миссис Герральд, никаких непосильных задач перед тобой ставить не будут. Быть может, тебе полегчает от осознания, что ты — наш первый новичок. Со временем появятся и другие. Прямо сейчас мы рассматриваем одного кандидата в Бостоне и еще двух в Нью-Йорке.

— Правда? Кого?

— Если я тебе скажу, это перестанет быть тайной, а миссис Герральд пока что велела мне ее хранить.

— Понятно, — ответил Мэтью, хотя сам уже вовсю гадал, что это за кандидаты. Один вопрос он все же не мог не задать: — Расскажете про миссис Герральд?

— Что именно?

— Ну, ее историю. Она только говорила, что бюро основал ее муж. Что с ним случилось?

Грейтхаус хотел было ответить, но осекся:

— Это подождет. Через четыре часа рассвет, тебе надо поспать.