Король и Дева (СИ)

Жанну куда больше беспокоило то, о чем она тщетно пыталась забыть. О том, что произошло, или не произошло под утро, чему она не могла подобрать названия. Она помнила только ярко пылающее синее пламя, перебежавшее на нее с его рук, невыразимо прекрасное и запретное для обоих. Помнила она и о своих чувствах, всегда старательно подавляемых, а тут они ярко вспыхнувших в ответ на его призыв, о котором он наверняка уже пожалел. Огненные чувства сминали все барьеры и условности, никак не укладывались в привычные, так давно и строго выверенные ею рамки дозволенного… Она страшилась думать о мгновенной потере и обретении себя от его близости и тепла его рук. Она подумает об этом потом. Если это «потом» когда-нибудь наступит.

«Может, я просто умру раньше, — малодушно подумала Жанна, — и тогда не будет нужды ломать себе голову, как это понимать и что это было…»

Она, глянув в маленькое зеркальце, подаренное Бертой, расчесала волосы. Они отросли, торчали во все стороны, и пригладить их было совершенно невозможно. Вздохнув, убрала все в походный мешок, и, укладываясь спать, бросила взгляд на короля гномов.

Торин сидел, опершись о дерево, положив руку на согнутое колено, хмуро смотрел на темнеющий лес, и, похоже, спать вообще не собирался. На своих товарищей он и не взглянул. Коней и пони они отпустили еще вечером и те радостно поскакали знакомой дорогой к дому, а пес остался с Жанной, коротая ночь. Лежал рядом, блестя казавшимися темными глазами, вилял хвостом, тыкался черным влажным носом и не спешил уходить…

Девушка подняла голову, когда уже рассвело. Плащ на ней совсем отсырел. Все заволокло холодной белой моросью, сквозь которую едва проглядывал потускневший солнечный лик. Кругом поблескивали капли росы. Серого рядом не было - он вытянулся около Торина, положив ему лапы на ногу, а голову устроив поверх лап, искоса посматривая на гнома. Король-Под-Горой не возражал против присутствия пса, широкая рука трепала густую косматую шерсть на сильном загривке. Все предметы вокруг были затянуты дымкой. Приглушенный непонятный гул, стелился по земле. Видно, дальние звуки странно и глухо отражались туманом.

«Похоже, так и не ложился!» — огорчилась Жанна.

Почувствовав ее движение, пес тут же вскочил, отряхнулся, превратившись в маленький смерч, только брызги полетели во все стороны, и подбежал к Жанне. Торин лишь улыбнулся, закрываясь от капель. Резко запахло мокрой псиной. Прижав уши, пес глухо зарычал в сторону леса. И потянул за одежду обратно домой.

— Э, нет, — Жанна потрепала его по шерсти, — нам именно туда!

***

Пес, которого звали просто Пес, дернул одним ухом. Сел, лениво почесав за другим, и в недоумении уставился на девушку, не понимая, что может заставить любое здравомыслящее существо идти туда, где таится опасность и откуда веет замогильным холодом. Вокруг так много дорог, освещенных солнцем, радующих пением птиц и зеленью листвы! Почему эти странные создания лезут в черное и мрачное место? Он огорченно заглянул ей в глаза, понял, что не ошибся, и, потоптавшись пару кругов для приличия, свернулся калачиком, спрятав нос под пушистым хвостом.

Может, потому, грустно подумал пес, вдруг вспомнив Беорна, что девушка эта готова идти за их вожаком хоть на край света. Выступать против всех армий мира, рвать глотку врагам, захлебываясь своей и чужой кровью, не чувствуя смертельных ран на теле, лишь огрызаться в ответ и защищать его спину до последнего вздоха, пока кол не вобьют в сердце, не перестанут гореть глаза и сжиматься челюсти на вражьей шее, и все вокруг не сольется в одну черную точку… Это он понимал. И заскулил жалобно и тревожно.

***

Гномы, проснувшись, начали собирать вещи в дорогу: набирали воды из бегущего неподалеку родника в большие бурдюки, плотно закупоривали пробками, сами пили вдоволь, грядущий путь не сулил им такого изобилия. В Черном лесу вода являлась главной ценностью, с которой не могли сравниться ни золото, ни самоцветы. Там, в Лесу, она была непригодна для питья, отравлена, и вызывала тяжелый сон, от которого не проснуться. Еды, которая пополнила бы оскудевающие запасы, там тоже не было: орехи еще не поспели, а мясо белок было горьким. Оставалось только надеяться, что запасов, взятых из дома Беорнов, хватит до другого края этого леса, раскинувшегося на всем обозримом пространстве.

Наконец, все было готово к выходу, все собраны, груз распределен. Солнце быстро выпило утренний туман и показалось путникам во всей своей красе. Жанна присела рядом с собакой, недовольно отворачивавшей от нее морду. Девушка обняла мохнатую шею, прижалась к лобастой голове. Боль, сжимающая затылок, немного отпустила.

«Прости, я не могу вернуться… Мое место рядом с ним!»

Пес лизнул ее в щеку, блеснув чистым янтарем глаз, как слезами. Встал, вытянувшись в струнку, опершись на широкие подушечки лап, и, опустив хвост, долго провожал отряд взглядом. Только когда последний из гномов скрылся под сенью черного леса, не выдержал, подняв морду к небу, завыл отчаянно и безнадежно.