Король Аттолии

– В саду. Должен был поговорить с секретарем военного флота, но тот отменил встречу. Мы оставили его в саду и пришли сюда помочь. – Арис кивком указал на арочную калитку за спиной.

Гвалт стихал, они уже могли переговариваться, не крича, однако все равно приходилось говорить громко.

– Кто отменил встречу? Король?

– Нет, секретарь.

Если король не должен был проходить через охотничий двор, то зачем спустили собак? Кто-то заранее знал, что секретарь намеревается отменить встречу. Колени Костиса догадались обо всем быстрей, чем голова. Они подкосились, к горлу подступила тошнота. Костис поднял глаза на дворцовую стену – стоявшие там гвардейцы преграждали путь отбившимся псам и смотрели во двор, а не в сад. У него затряслись руки.

– О мой бог, – воззвал он к Мирасу. – Мой бог, мой бог.

– Ты что? – Арис до сих пор не понимал.

Костис выронил грабли и схватил его за плечи:

– Где ты оставил короля?

– В аллее, сразу за фонтаном с наядой и зеркальным прудом. А что случилось? У входа я поставил Легаруса.

– А с другого конца?

– Там ворота. Они заперты. Костис, успокойся, ради бога, ворота заперты, и от них до гвардейцев на стене меньше пятнадцати футов.

У Костиса зародилась надежда.

– Они знают, что король в саду? Ты им сообщил?

Нет, Арис этого не сделал.

– Приведи своих людей. Дай меч.

Костис сдернул с Ариса пояс с пряжкой и ножны с мечом, стал озираться по сторонам, высматривая в толпе Телеуса. Туда надо идти с гвардейцами.

Услышав его крик, Телеус поднял голову. Встретился глазами с Костисом, потом обернулся к гвардейцам на стене и с одного взгляда охватил всю картину. Костис уже бежал с обнаженным мечом в одной руке и ножнами в другой. Скорей, к ближайшей калитке в сад!

Этот сад был не похож на маленький, уютный садик королевы. Он был гораздо обширнее. Раньше Костис и не замечал, как он велик и сколько в нем бессмысленных препятствий: кусты, фонтаны, извилистые тропинки среди клумб высотой по пояс. Тут невозможно передвигаться быстро. А надо спешить!

«Если он насмерть подавится костью, я и глазом не моргну». Оказывается, это не так.

На бегу Костис молился. Воззвал к Мирасу, своему богу-покровителю, и к Филии, богине милосердия, чтобы уберегла короля от беды.

– Молю, богиня, сделай так, чтобы с этим паршивцем ничего не случилось, – твердил он. – Пусть все будет хорошо. Пусть это окажется ошибкой. Пусть я буду выглядеть как дурак, только сохрани его, и я положу на твой алтарь десять золотых кубков.

Боги наверняка знали, что короля сумеет одолеть даже младенец со столовой вилкой. Что он сможет сделать против наемного убийцы, заточенного, словно острый меч, взращенного для одной цели – нести гибель? Оставалось лишь молиться. Только бы не опоздать…

Кровь на цветах, кровь на зеленой траве, кровь распускается, как роза, в безмятежной воде фонтана. Мысленным взором Костис видел это словно наяву. О чем подумает король, увидев убийц? Позовет свою гвардию, и рядом не окажется никого, кроме Легаруса.

Ноги Костиса бешено колотили по тропинке. Путь преградила лестница, спускавшаяся к длинному прямоугольному зеркальному пруду, и Костис просто спрыгнул с верхней ступеньки в самый низ, а на дальнем конце пруда взбежал вверх через несколько ступенек. Сзади кто-то споткнулся. Вскрик, плеск.

Свернув за живую изгородь, он очутился лицом к лицу с Легарусом. Тот услышал бег и отошел от входного проема в живой изгороди. В руке он держал обнаженный меч, и Костис чудом не напоролся на него.

– Прочь с дороги! – взревел он, и Легарус в смятении отпрянул.

– Аттолия! Аттолия! – закричал Костис, предупреждая, и помчался вдоль изгороди. Запыхавшись, добежал до просвета и ввалился туда.

Король сидел на каменной скамье в дальнем конце аллеи, среди высоких живых изгородей и клумб. Перед ним плескался фонтан с неглубоким бассейном. Скрещенные ноги короля были закинуты на плиточный край фонтана. Наверняка любовался отражением облаков в воде или смотрел на рыбок. Насмешливо улыбнулся – Костис мечтал увидеть эту улыбку, – выгнул бровь. Вся эта паника, вся эта беготня оказались не нужны. Король спокойно сидел у фонтана, рядом никого не было, и Костис, стоя среди живых изгородей с обнаженным мечом в руке, выглядел как идиот, испугавшийся собственной тени.

С королем ничего не случилось, и он, как обычно, посмеялся над Костисом. Но тому было все равно. У него словно гора с плеч свалилась. Он наклонился, переводя дыхание. Не выпуская меч, уперся руками в колени и улыбнулся в ответ. И в этот миг появились убийцы.

* * *

Они наверняка прятались в кустах, но для Костиса возникли словно ниоткуда. Только что их не было – и вот уже громоздятся над худенькой фигуркой на скамье. Костис завопил что-то нечленораздельное, кинулся по аллее, но толку от этого не было. С тем же успехом он мог оставаться в охотничьем дворе. Дело было безнадежным с самого первого шага. И не успел он преодолеть и половины длинной, узкой аллеи, как все было кончено. Для него работы уже не осталось.