Корабль в пустоте

– Теперь они идут за нами. Только не оглядывайтесь!

– Кто идет?

– Те трое, что стояли рядом на тротуаре, пока вы разговаривали с козлом из «шевроле». Вот, посмотрите. – Она достала пудреницу из сумочки, открыла и протянула мне зеркальце.

Я осторожно поднял его на уровень плеча, глянул. В неверном свете фонарей трое рослых парней, все в черном, неторопливо следовали за нами на некотором расстоянии. Они не очень были похожи на людей, совершающих вечерний моцион.

– Давайте остановимся, как будто ищем дорогу, и посмотрим, остановятся ли они, – предложил я.

Мы остановились – и они остановились. Это уже было неприятно. Я вертел головой, изображая человека, ориентирующегося на местности, и краем глаза изучал их. Мешковатые джинсы, кеды, двое в ветровках, один в черном свитерке с белой надписью на груди, – я видел лишь часть ее, что-то вроде “… neti”. Неужели – снова “Veneti”? Парни, лиц которых в уличном освещении мне рассмотреть хорошенько не удавалось, достали сигареты, вспыхнул огонек зажигалки, осветивший испитую, угреватую физиономию одного из них. Тот, что был в свитерке, прикурив, повернулся корпусом ко мне, и я смог прочесть надпись полностью: “Solo Veneti”. «Только венеты» – на этот раз. Н-да, этот явно не поверит, что мы тоже венеты, как та девушка с вапоретто.

С того места, где мы стояли, была уже различима развязка впереди и часть дороги, сворачивающей направо, но дальше сгущалась тьма, потому что фонари горели только на Виа делла Либерта. Если где удобно этим гопникам напасть на нас, то как раз там, по дороге к мосту. Можно, конечно, вернуться назад, к подземному переходу у станции, но там-то тоже темно и безлюдно. Позвонить в полицию? Но я не знаю номера. И тут мне в голову пришла идея:

– Колюбакин, когда приходил ко мне в номер, сказал, что у отеля есть минивэн или, как здесь говорят, «шаттл». Я на ресепшене взял карточку с адресом и телефоном «Альвери». Надо позвонить и попросить прислать машину.

Я достал из нагрудного кармана пиджака, наброшенного на плечи Лилу, карточку, и отошел к фонарю. Парни как-то дернулись, засуетились, но остались стоять на месте, видя, что мы не идем дальше.

Я набрал номер с карточки. Ответ последовал быстро:

– Hotel Alveri, buono sera!

– Добрый вечер, – по-английски начал я. – Вы меня понимаете?

– Да, сэр.

– Моя фамилия Лосев, я ваш гость из номера двести три. Мы с мисс Глазовой заблудились здесь у вас в окрестностях, не можем найти отель. Пришлите за нами ваш шаттл, пожалуйста.

– Где вы находитесь?

– На Виа делла Либерта, неподалеку от рекламного щита «Хуавэй» и коричневого паркинга.

– Я знаю это место. Но там поблизости нет разворота, машине потом придется ехать почти до самой дамбы. Вы не могли бы дойти до станции Порто-Маргера и перейти подземным переходом на другую сторону?

Ага, тех же щей, да пожиже влей!

– Пусть до дамбы, мы заплатим. Мы устали и не можем больше идти.

– Хорошо, сэр. Через пять минут шаттл приедет. Стойте, пожалуйста, там же, у рекламного щита.

Я спрятал телефон и глотнул еще из бутылки.

– Будем стоять здесь, на самом освещенном месте, и ждать шаттл, – сказал я Ольге. – Авось не осмелятся пристать.

Темная троица пребывала, по-видимому, в некотором недоумении относительно наших дальнейших действий. Они, переминаясь, бросали на нас нетерпеливые взгляды.

– Даже если они слышали разговор, то вряд ли понимают по-английски, – предположил я. – Но береженого Бог бережет. Давайте изображать влюбленных, как будто мы остановились поворковать.

Я обнял ее тонкие плечи под моим пиджаком, а она положила голову мне на грудь. Я «интимно» шепнул ей:

– Если они всё-таки пойдут к нам, выбегаем на проезжую часть, чтобы выиграть время.

– Как это – выбегаем? Посмотрите, какое движение! Эти, может быть, нас и не убьют, а машины размажут по асфальту!

– Надо выбежать так, чтобы не размазали.

Гопникам, кажется, надоело ждать: они о чем-то негромко, но оживленно заспорили, – скорее всего, о том, когда же начинать потрошить нас. Причем с пикантно выглядящей Глазовой дело могло не ограничиться грабежом. От напряжения я стиснул зубы. Лилу пошевелилась под пиджаком и вполголоса поинтересовалась:

– Так, по-вашему, ведут себя влюбленные?

– Ну а что нам – целоваться, что ли?

– Не знаю, ведь это вы придумали про влюбленных.

– Для влюбленного папика я веду себя нормально.

– А я? Как девушка из песни «Ромашки спрятались»? Пиджак наброшенный, и тому подобное? Вы вот так за своей женой ухаживали? А она таяла под пиджаком?

– Улыбайтесь, улыбайтесь, Ольга Витальевна, мы воркуем!

Она ядовито улыбнулась.

И тут я увидел белый минивэн. Он ехал на малой скорости по правой стороне улицы. Наш он или не наш, я не знал, но замахал рукой. Парни вскинулись и быстрыми шагами направились к нам. Минивэн остановился.

– Бежим, пока есть просвет! – Я схватил Ольгу за руку.

Мы выскочили на шоссе, в слепящий свет проносящихся фар. Завизжали тормоза, заголосили истерично гудки. Мы петляли, как зайцы, между передними и задними бамперами отчаянно тормозящих, лавирующих автомобилей.

– Мой каблук! – кричала Лилу.

– Забудьте!