Коптский крест

Признаюсь честно — я растерялся. Только что мы были в заброшенных тоннелях метро, можно сказать, в одном шаге от постапокалиптического антуража Глуховского: ржавые противоатомные заслонки, Метро-2, крысы-мутанты, подземные бункеры КГБ… В общем, можете представить, чем у меня была забита голова! А тут — какой-то бомж с палкой, обмотанной тлеющими тряпками! В общем, я отпрянул назад, чуть не сбил с ног Николку — и потянул из подсумка револьвер. Стал бы я стрелять или нет — большой вопрос… но револьвер зацепился и никак не хотел вылезать наружу. Спина мгновенно покрылась липким потом, руки дрожали, а косматая тень с факелом неумолимо подходила все ближе и ближе…

Положение спас Николка. Уж не знаю, просек он, или нет, что его бравый наставник из будущего запаниковал — а только парень решительно отодвинул меня в сторону и шагнул прямо на середину тоннеля. Детина, что шел впереди компашки бомжей, аж присел, а когда Николка врубил на полную мощь налобник, взвыл, плюхнулся в воду и на четвереньках ринулся назад, в тёмноту — аж волны пошли. Остальные тоже не стали задерживаться — побросали факела и ножики и так рванули по тоннелю, что стены затряслись. Я привалился к стене; ноги не держали, и, к тому же, меня сжигал стыд — тоже мне, опытный сталкер, поучал мальчишку, а как приперло — в кусты, и хвостик трясется…

Бежали оборванцы как раз в ту сторону, куда нам предстояло идти. Но это было уже неважно — когда бегут вот так, то останавливаются только к вечеру… да и то — лишь для того, чтобы сменить обгаженные подштанники. Так что мы спокойно двинулись своей дорогой. Впереди шел Николка — похоже, победа над подземными бомжами вселила в парня уверенность в себе. Я плелся следом, не уставая проклинать себя за неожиданное малодушие. «Галан» оттягивал мне руку, но прятать револьвер я не стал — мало ли?

Возвращались мы по своим маркерам, с ХИСами — в свете налобников знаки, нанесенные флуоресцентным спреем, терялись. А в зеленоватом свете палочек наши стрелки послушно проявлялись на стенах, стоило подойти поближе. Так что дорога назад не заняла много времени — мы уверенно вышли к лазу в соляные подвалы. Я мельком подумал, что если придется снова навещать подземный портал, надо будет расставить по тоннелю сигналки — тогда уж точно любые незваные гости получат свою долю острых впечатлений задолго до того, как выйдут к нашей точке. Но — после драки кулаками не машут; сейчас оставалось лишь тащиться за Николкой и думать нелегкую думу — как это ни обидно, но в первом же серьезном деле я показал себя отнюдь не с лучшей стороны…

Яша отодвинул в сторону доску, прикрывавшую узкий лаз — и выбрался на улицу. Прежде чем выходить на улицу, он несколько минут простоял перед проемом, давая глазам привыкнуть к дневному свету — и все равно голова закружилась так, что пришлось хвататься за стену. Солнце, еле проникающее в узких колодец двора, ударило по глазным яблокам, как кувалдой. А воздух! Яков и не подозревал, что затхлый воздух китайгородских двориков может быть таким ароматным — так бы и стоял и дышал им взахлеб, до потери сознания…

Однако — пора было выбираться. Яша видел, что мальчики, прежде чем покинуть соляные подвалы, переоделись в чистую городскую одежду, увязав гуттаперчевые костюмы и маски в ранцы. Но Яше не во что было переодеться — его одежда пропиталась смрадной жижей подземелья, волосы слиплись, сам он вонял, как выгребная яма. Спасало одно — всего в двух кварталах отсюда располагалась часовая лавочка дяди Ройзмана, так что можно было попробовать пробраться туда дворами — а уж там и привести себя в порядок. Не хотелось, правда, думать о том, что скажет сам Ройзман, увидав дорогого племянника в таком виде… но другого выхода все равно не было.

Яше нужно было отдохнуть. Привести себя в порядок, содрать грязь подземелья — и попробовать разложить по полочкам все то, что он сегодня видел. Можно было смело сказать — за эти страшные три часа Яша узнал о своих «подопечных» больше, чем за предыдущие две с лишним недели слежки. И — одновременно не узнал ничего. Ровным счетом — ничего. Все то, чему он был свидетелем в подземелье, могло бы стать захватывающим эпизодом фантастического романа господина Жюля Верна о капитане Немо — но никак не сценой из реальной жизни. Яша представил, как он описывает события этого дня… ну, скажем, квартальному надзирателю — и поежился. Нет, в жёлтый дом Яше категорически не хотелось — а именно туда его и упекут, рискни он честно рассказать о своих приключениях.

Рассказать дяде Ройзману? Тот, конечно, не сдаст его в жёлтый дом. Все будет куда хуже. Придется долго и мучительно объясняться с ребе — ведь именно к нему старик Ройзман и отведет спятившего племянничка. Не то чтобы Яша не хотел врать ребе — просто он точно знал, что этот номер у него не пройдет. Московский городовой раввин Шимон Шврабахер был крайне проницательным человеком, и не Яше было пытаться морочить ему голову. А что будет, если раввин поймет, что история, рассказанная Яшей — чистая правда?