Конопляный рай

Когда косяк пускали по кругу, Кася как всегда был в ударе, травил анекдоты, потом незаметно все улеглись. Бодрствовать остался только Кася, оставаясь в одних трусах, и потягивая из кружки остатки своего убойного чифира. Дима всё ещё не знал как поступить с тем, что лежало в кармане, при этом незаметно наблюдая за товарищем; Касины глаза поблёскивали в свете огня, словно их хозяин замышлял что-то необычное.

–Завтра уходим, – почему-то тихо произнёс Кася, словно догадываясь, что Дима ещё не спит. – Достало всё до чёртиков. И чё то как-то стрёмно стало. Ты как? Ничего не чувствуешь? Я такой тишины не помню. Вчера Семён проходил мимо, сказал, что если пойдут ливни, то дорогу размоет.

Дима пожал плечами, хотя слова друга вызвали в нём странное чувство. –Надоело здесь, мамаша наверное потеряла нас.

– Тебе с нами делать нечего, – особенно со мной. Мы торчки, наркоманы. Ты про ханку слышал?

–Озеро такое.

–Ханка это наркотик, – прошептал Кася. – Типа, героин, его колят шприцом в вену.

–Ты колол? –у Димы даже засосало под ложечкой от страха.

–Дурь меня уже не торкает. Так, чучуть. Поначалу только. От ханки вообще другой приход, тебе не понять. Никогда не колись, и не кури. А мне уже, наверное, не съехать. Только ты пацанам не говори. Хотя, всё равно узнают. – Кася досыпал в кружку свежей заварки, последней из того, что привезли с собой, залил кипятком, и немного выждав, залпом выпил всю кружку. Глаза его округлились, а тело какое-то время пробивала дрожь. – Один раз видел как корейцы коноплю собирали. Баба с мужиком. Прикинь, они голыми, в одних трусах и башмаках, бегали по пятаку. Мне предлагали присоединиться, но я отказался. Из-за мошки. Потом зелёнку соскребали с тела. За час на целый коробок насобирали. Меня потом раскурили, у меня такие глюки пошли… Сижу, угораю, вокруг бабы голые бегают. Такая ржачка напала, до сих пор живот болит. –Касю ещё раз передёрнуло, он поднялся и отстранённо посмотрел в сторону леса. –Хочу на последок как корейцы попробовать.

– Ты хочешь по конопле бегать? Темно же. Вован, ты обалдел?

– Ерунда. Луна яркая. Ты только мне кроссовки одолжи свои, а то мои кеды развалились, боюсь, не дотянут до Хабары. Да не боись, ничего с ними не сделается за один раз. Главное потом помыть их в воде, а то от росы точно задубеют.

Кася бесцеремонно натянул Димкины кроссовки, которые, на удивление, пришлись ему впору, и словно его кто-то тянул, кинулся в заросли конопли. Поначалу Дима даже не поверил, что такое может быть – бегать голым по лесу, да ещё среди ночи. Костёр уже догорал, от чего стало жутковато. Неожиданно он вспомнил, что в кармане лежит папироса с дурью. Он огляделся, опасаясь, что могут увидеть, потом взял головешку из костра, и отойдя на несколько метров от табора, закурил. Конопля сразу вызвала во рту горький привкус, и первым желанием было выбросить окурок. Но выбрасывать его было, почему-то, жаль, словно он стоил больших денег. В памяти сразу всплыл случай из далёкого детства, когда он тайком купил в магазине сигареты, и в одиночку закурил. Ему нравилась картинка на пачке, где была нарисована лайка. Из-за этой картинки он решил, что сигареты вкусные, но оказалось не так: было противно и горько.