Комплекс хорошей девочки

Я открываю дверь шкафа и обнаруживаю, что она вытащила инструменты, запасы на случай урагана и прочее дерьмо, которое я там аккуратно разложил. Его заменили всей нашей настоящей едой, которая таинственным образом пропала после того, как Мак переехала и начала заполнять шкафы крекерами из семян льна, не содержащими ГМО, и хрен знает чем еще.

– Поехали. – Эван просовывает голову внутрь.

– Ты видишь это? – спрашиваю я его, указывая на «кладовую».

– Ага, так лучше, скажи? – Он снова выскальзывает наружу, бросая через плечо: – Встретимся у входа.

Предатель.

Прошла всего неделя с тех пор, как Мак въехала, а она уже перевернула дом с ног на голову. В последнее время Эван в странно хорошем настроении, чему я ни в малейшей степени не верю. Все место в моей ванной стало общим. Еда странная. Туалетная бумага другая. И каждый раз, когда я отворачиваюсь, Мак передвигает вещи по дому.

Но потом происходит нечто вроде этого: я запираю входную дверь и выхожу на крыльцо, а там Мак и Эван – хохочут до упаду хрен знает над чем, пока дожидаются меня. Они кажутся счастливыми. Ведут себя так, словно знали друг друга целую вечность.

Я до сих пор не пойму, как и когда все изменилось. Однажды Эван просто перестал выходить из комнаты, когда она входит, и бубнить себе под нос. Маккензи приняли в банду. Она стала одной из нас. Практически семьей. Пугающая мысль, хотя бы потому, что я даже не смел надеяться на это. Я полагал, что нам предстоит бороться с кровной местью: горожане против клонов, пока нам всем не надоест. Я счастлив ошибиться. Хотя какая-то часть меня в это не верит, поскольку ничего не дается так легко.

Мы с Эваном несем кулер в пикап и ставим его в кузов. Мой брат тоже залезает туда и, используя свой рюкзак вместо подушки, вытягивается на полу, как ленивый мудак.

– Разбуди меня, как доберемся, – самодовольно говорит он, и я клянусь наехать на как можно больше выбоин на дороге, ведущей к набережной, где мы встречаемся с друзьями. Ранее Уайет призвал всех организовать волейбольный турнир. Почти все согласились, желая максимально использовать хорошую погоду, пока есть возможность.

– Эй, – говорит Мак, когда я сажусь на водительское сиденье. – Я взяла книгу с твоей полки на случай, если ты захочешь что-нибудь почитать между играми.

Она роется в огромной пляжной сумке у своих ног. К моему разочарованию, она надела майку и шорты, скрывающие это безумно соблазнительное бикини.

– Спасибо. Какую?

Мак держит книгу в мягкой обложке – «Из грязи в князи: 10 миллиардеров, пришедших из ниоткуда и достигших всего». Название чертовски банальное, но содержание – чистое золото.

– Эта хорошая. – Я киваю. – Подойдет.

– Твоя книжная полка довольно занятная, – произносит она как ни в чем не бывало. – Не думаю, что когда-либо встречала кого-то, кто читает так много биографий.

Я пожимаю плечами.

– Они мне нравятся.

Я веду грузовик по пыльной, засыпанной песком дороге, к знаку «стоп» в конце пути. Я останавливаюсь на сигнале, чтобы повернуть налево, и, когда оборачиваюсь, дабы убедиться, что путь свободен, внезапно чувствую, как кончики пальцев Мак касаются моего затылка.

Тепло мгновенно перемещается в южную часть моего тела. Обычная реакция на ее прикосновения.

– Я только заметила, – удивляется она. Ее пальцы касаются моей недавней татуировки. – У тебя всегда был этот якорь?

– Нет, сделал пару месяцев назад.

Когда она убирает руку, у меня возникает чувство, будто я потерял что-то. Если бы это зависело от меня, руки этой девчонки были бы там постоянно.

– Мне нравится. Такая простая, без излишеств. – Она улыбается. – Тебе и правда интересны все эти морские штучки, да?

Я улыбаюсь в ответ.

– Ну, я же живу на пляже. Хотя, если честно, это просто совпадение, что многие мои тату с водной тематикой. А якорь оказался спонтанным, когда я был в плохом настроении. – Я бросаю на нее косой взгляд. – Это случилось после того, как ты сказала, что предпочитаешь мне своего бывшего.

– Самая глупая ошибка, которую я когда-либо совершала.

– Чертовски верно, – подмигиваю ей.

– К счастью, я это исправила. – Маккензи ухмыляется и кладет ладонь мне на бедро. – Итак, что представляет якорь? Что ты злишься на меня?

– Скорее, чувство отягощенности. Что меня отвергла самая крутая, самая умная и самая веселая девушка из всех, что я знал. И что она меня не хотела.

Я пожимаю плечами.

– Я чувствовал себя так, будто меня тянут вниз всю мою жизнь. Этот город. Память о моих родителях. Отец был неудачником. Мама неудачница. – Еще одно пожатие плечами, на этот раз сопровождаемое сухой улыбкой. – У меня есть дурная привычка делать очень простые, не метафоричные татуировки. На моем теле вообще нет подтекста.

Это вызывает у меня смех.

– Мне очень нравится твое тело. – Мак сжимает мое бедро, совсем не нежно. – И ты не неудачник.