Комната

Разве это не мило? Разве это не прекрасно? Обратите внимание на то, как грамотно наводится на цель, как чутко вынюхивает чужую задницу этот нос. Поразительно, учитывая то, что дырка в заднице совсем крохотная и является самой маленькой частью зада и полностью скрыта ягодицами. Шмыгнул пару раз – и вот уже его нос зарылся в скрытую от глаз дырку. Прошу также отметить технику, с которой изящными движениями языка изучается область между яйцами. Волосатые шары. Но любовь не знает границ и препятствий! Есть и кое-что еще. Использование языка совершенно необходимо – по разным причинам. Одна из них – возбуждение. Это легко увидеть по их реакциям и волнению. Когда теплый мокрый язык лижет дырку и ее окрестности, сучка заводится, но и кобелю очень нравится засовывать язык ей в задницу, чувствовать, как язык заходит в нее все глубже и глубже, наслаждаться вкусом. Хахаха. Здорово, да? Изысканным вкусом. Горчицы бы им туда добавить. Хахахаха. Неплохо. Горчица со вкусом дерьма. Хахахахахаха… Короче, вы можете видеть, насколько приятно обоим животным вылизывать друг дружке дырки.

Но возбуждение не единственная цель, которой служит шаловливый язычок. Хахахаха. Шалун любил потанцевать, да и потратиться любил. Только не думайте, что при знакомстве на танцах такое прокатит. Мне всегда было интересно узнать, что такое шаловливый язычок. Хахахаха. Шевели языком, давай! Хороший пес. Слышали это милое гав-гав? Очень хорошо. Так говорят, когда язык из задницы не вытащили. Но в этом собачьем вальсе есть еще кое-что. Другие факторы. Фактор доступности. Видите ли, собаки, в отличие от нас, не слишком цивилизованны. Они не вытирают задницы после того, как погадят и не моются в ванной или душе. Вот для этого и нужен язык. И когда пара собак любят друг дружку, они, кстати, и моются. Так они приязнь свою демонстрируют. А заодно и задницу смазывают. Убирают обосранные волосинки и размягчают маленькие шарики говна, мешающие получать полноценное удовольствие. Ну и чтобы говно скользило нормально.

Внезапно кого-то из зрителей вырвало прямо детишкам на головы. Рвота потекла по их лицам.

Еб вашу мать. И это в тот момент, когда он залез на сучку. Он резко дернул за провода, и затвердевший член вошел в дыру суки, и они повизгивали и дергались, и новый фонтан рвоты выплеснул из разинутого рта, заливая головы сидящих ниже, и еще один зритель начал блевать с утробными стонами, и людские тела отшатывались с криками и отвращением, а рвота сменялась желчью и соплями, вовсю текущими из носов, а он смотрел на эти ручьи блевоты и слушал музыку природы, снова и снова дергая за провода – мудила. Хуйло. Дери ее как следует. К звукам природы добавилось возбужденное тявканье, и это заряжало и волновало его все сильней и сильней, и он издал вопль абсолютного восторга, слушая, наблюдая и подергивая за провода – по самые гланды. По самые гланды. Выверни эту чертову сучку наизнанку. Пихай так, чтобы конец изо рта вылезал, и лейся, песня, и он размахивал руками, дирижируя блюющими зрителями и своими трахающимися собаками, и рвота струилась тонкими ручейками, а он радовался жизни, ощущая ее течение во всем своем теле, каждой клеточкой своего существа, пока она не переполнила его душу, и он чувствовал это и видел, как она сияла подобно яркому солнцу, и теплота, чистая и цельная, грела его, становясь все горячее и горячее и еще горячее, а ручейки рвоты иссякли, перейдя в глубокие спазматические стоны, и его уставшие псы лишь морщились, почти не реагируя на рывки впивающейся в яйца проволоки, лежа на боку с вываленными языками и обвисшими членами.

А может, нужно просто стоять и ждать, когда Фред рванет со свидетельского места, а потом, поднырнув под его выброшенную в ударе руку, врезать ему поддых. А затем, когда он со стонами начнет валиться на пол, долбануть ему коленом в рожу и добавить по шее, а потом полюбоваться на то, как он будет валяться на полу со свернутой челюстью. Причем не добивать его там пинком в голову или по яйцам, а просто стоять и смотреть. Слюну на плевок неохота тратить на этого козла. Только стоять и смотреть, как его выволакивают из зала суда.

Ну, может, слегка повернуться спиной к камерам, чтобы было видно, как я стою над этим крысиным хером.

Жаль, что нет возможности поставить ему на грудь ногу, как тарзан

мэри едет в катманду, везет туда свою манду

или как Давид и Голиаф.

Да, чтобы с пращой в моей руке и камнем в его башке и двуручным мечом, поднятым над моей головой, которым я приструню этого пса кастрированного

Не, не так. Воткну меч в его говенные потроха и проверну этак мееееедленно, пока его хребет не захрустит,

не, не пойдет. Просто буду стоять над ним и смотреть. И чтоб моя тень на него падала. Да, и чтоб камера снимала из-за моего плеча мою тень и его разбитое рыло. Крысиный выродок.