Кольцо миров (СИ)

– Ты ничего не знаешь о людях, Мелькор, – неожиданно встряла в разговор Цири, и ее голос прозвенел сталью – острой и тонкой, как ее мечи. – Когда-то меня водили, надев ошейник на горло, как бойцовой псине. Меня выпускали на арену, чтобы я сражалась на потеху толпе. Те, кого я любила, были убиты, и человек, который это сделал, отрезал им головы на моих глазах, а тела бросил в дерьмо и дорожную грязь. Шрам на моем лице, – она ткнула пальцем себе в щеку, – тоже оставил человек. Я даже скажу тебе больше, – в зеленых глазах Цири мелькнула злая искра, – именно те, кому нужны только деньги, шлюхи, мягкая постель и вино – всегда и оказываются самыми большими подлецами, когда приходится выбирать. И нет, не между светом и тьмой, а между обыкновенными трусостью и храбростью, – Цири помолчала, и ее голос набрал силу, повысившись почти до крика, а щеки налились густым румянцем злости. – Но не смей равнять со скулящими от ужаса ублюдками тех людей, которые рисковали жизнью ради меня и ради других! Не смей называть никчемной мою мать! У нее и под пытками не вырвали знания обо мне! Не смей называть блохой мою сестру Трисс, что под угрозой казни на колу вывозила из Новиграда чародеев, которых сжигали заживо на площадях! Ради этого она лазила по каналам, жила в нищете и травила крыс за гроши, когда могла бы давно сбежать одна! Не смей пятнать грязью людей – Кагыра и Скьялля, Мильву и Ангулему – тех людей, которые умерли ради меня! Не смей равнять с дерьмом доброту и порядочность, на которых все еще держится этот блядский мир!

Повисла тишина. Мелькор с ответом не нашелся, раздраженно нахохлившись, обхватил руками живот и как будто потерял интерес к любому продолжению разговора, прикрывая глаза и глубоко, шумно дыша. Майрон придвинулся ближе, приобняв его за талию и почувствовал, как Мелькор раздраженно вздрогнул, покосившись на него.

«Никак его эта перебранка не спасает».

Джарлакс кашлянул. Выглядел дроу слегка ошалело, как будто подвинул камешек и вызвал лавину.

– Я тут хотел сказать…

– Подожди, – холодно оборвала его Йеннифэр. Она смотрела на Майрона немного насмешливо, холодно и раздраженно. – Может, и тебе есть, что сказать?

«Вот же настырная дрянь!»

Он устало вздохнул, машинально поглаживая Мелькора по боку ладонью.

– Нечего мне сказать, аданет. Добро, зло, совокупление, люди, мужчины, женщины… – он обвел взглядом всех присутствующих на лодке. – Это не спасает нас от армии разъяренных духов, которая все еще где-то там, – Майрон указал широким жестом на туман вокруг. – А его – он кивнул на Мелькора, – от ежеминутной потребности, прости, Мэлко, блевать от этой лодки, – Майрон пожал плечами, прищурив темно-золотые глаза. – Вы можете даже измерить количество поражений и тягот в вашем и его существовании. Только поразмыслите, что выживать отпущенное нам здесь время придется вместе – до того, как будет найдена дорога домой. – Майрон посмотрел на черноволосую чародейку. – А ты, Йеннифэр… ты говоришь о себе как о зрелой женщине, которая разбирается в лечении, но не нашла ничего лучше, чем высмеять… – Майрон поморщился, припомнив скабрезные эпитеты. – Нашу связь. Разумеется, что я… как ты выразилась, обжимаюсь с ним и сижу рядом. В вашем мире принято иначе?

Цири сникла от его слов, как будто растеряв запал. Она утомленно потерла лоб и шрам, словно вспомнив, с чего началась перебранка. Йеннифэр хмуро отвернулась от прямого взгляда Майрона.

– Нет, – едко буркнула она. – Не иначе.

В наступившей тишине повторно кашлянул Джарлакс.

– Я хотел сказать, – глубокомысленно произнес он. – Что эти две женщины отличаются удивительной отзывчивостью. И вы двое это бы поняли, если б пожили хоть недельку с моими сестрицами по крови. Эти паучьи шлюхи за благословение Ллос мать в кислоте сварят, и, между прочим, несколько прецедентов было, в чем я убеждался… – Джарлакс замысловато повел рукой в воздухе, словно подбирая слово, – непосредственно, так можно сказать. Вопли жертвы стояли знатные. Кроме того! – Джарлакс с авторитетным видом поправил перо на шляпе и почесал лысину под ней. – Вы, дамы, ни черта не поняли. Один из этих двух, конечно, точно трахает второго. Я, между прочим, просто из любопытства спросил! – поспешно добавил он, заметив очередной злобный взгляд Мелькора и Майрона. – Но, увы, – Джарлакс драматически вздохнул и вновь обернулся к женщинам. – У нас, мужчин, бесконечно ранимое чувство гордости!

Майрон застонал и впечатал ладонь в лицо. Мелькор набрал воздуха в грудь, а потом резко прижал руку ко рту и ответил всем троим, как и в прошлый раз. За борт. Донельзя коротко и исчерпывающе.