Колдунья-индиго

И надежды его оправдались! Хотя в ответ на его льстивые речи Юлия недоверчиво хмыкнула и довольно небрежно заметила, что она не знает, какой именно особе Глеб посвящает свои дифирамбы, и может только надеяться, что некоему представителю неполноценного мужского пола все же хватит ума, обжегшись на ворожбе довольно глупой колдуньи Марфы, хотя бы подуть на эзотерический кипяток Дуни, колдуньи куда более хитрой и пронырливой. Но во время этой отповеди голос ее звучал гораздо мягче, и она искоса бросала благожелательные взоры на печальника горя кошачье-щенячьего. Затем Юлия, привыкшая мгновенно переходить от слов к делу, позвонила по мобильнику смотрителю своего приюта и отправила его с большой корзиной и энной суммой денег в спасательную экспедицию за обреченными, как она думала, на беспризорничанье котятами и щенятами.

Глеб хотел продолжить воспевание высоких нравственных качеств и несказанной красоты кошачьей благодетельницы, но, подняв глаза вверх, вдруг увидел выглядывающих из окна второго этажа Горюнова и Новикова. Горюнов улыбался, ободряюще подмигивал и кивал головой, как бы поощряя бывшего друга не тратить лишних слов, а поскорее переходить к конкретным действиям. Новиков, напротив, смотрел на Глеба с заметной тревогой во взоре, укоризненно качал головой, призывая его к осторожности, и даже ребром ладони провел себе по горлу, как бы напоминая об инстинкте самосохранения, совсем не лишнем, по его мнению, для Глеба в данной ситуации.

Панов поперхнулся на полуслове. Ему вдруг припомнилось, как он легкомысленно проигнорировал предостережения Новикова в отношении Юлии и предупреждение самой Юлии о Марфиных колдовских способностях и чем это легкомыслие для него обернулось. Теперь Юлия предупреждает его о еще более опасных оккультных способностях Дуни. Что же? Обнаружилась уже третья девушка — индиго-колдунья? После знакомства с Юлией накатили Амур, Эрот и Гименей, поговорил с Марфой — в воображении, как живые, картины из Древней, Средней, Новой и Новейшей истории. Это все объяснимо: Юлия кроме собако— и кошколюбства, интересуется античной культурой. Не зря она любимую кошку назвала Клеопатрой, а кота Брутом. Отсюда и увлечение древнегреческой мифологией. Марфа — историк по образованию, а ее хобби — колдовская религия вуду. Вот и получился историко-колдовской симбиоз. Неизвестно, какое хобби у Дуни, но интерес молодой и красивой девушки угадать несложно. С младых ногтей наглядевшись дома по телевизору на пышный праздник жизни новорусского бомонда, юная провинциалка твердо уяснила — для этого большого ума не надо, — что приобщиться к этому пожизненному карнавалу голландских цветов, французских духов, Рублевских особняков, импортных «бентли» и «мерседесов» и личных экспрессов, она может только двумя способами: или стать модной поп-певицей, или состоятельный бизнесмен на ней захочет жениться. Эти две дороги, два пути безотносительно к наличию или отсутствию вокальных способностей по большей части совпадают, и оба или обе ведут в райский сад вечного шопинга, неувядаемой салонокрасотной молодости и круглогодичного курортного блаженства на Багамах, во Флоридах и в Куршавелях.

И стиснутая в вагоне метро, как шпротина в банке, юная провинциалка невольно начинает размышлять о несправедливостях бытия. Почему одной достается муж-миллиардер с особняками, яхтами и личными боингами, а другой — инженер с ограниченными транспортными, жилищными и финансовыми возможностями, а правильнее сказать — невозможностями. Или полицейский, что нисколько не завиднее. И это еще в лучшем случае! А про худший вариант не хочется и думать! Мало ли мужей, пополняющих общую семейную копилку только опорожненной стеклотарой?! Представишь такую «половинку» и вздрогнешь!.. А дома, налюбовавшись по телевизору поп-дивами и ВИП-дамами и сравнив их образы с собственным изображением в зеркале, подмосковная красавица со всем объективным основанием воскликнет: «Если не я, то кто же?!» И подобно одному выдающемуся американцу провозгласит: «У меня есть мечта!» И станет бороться за осуществление этой прекрасной мечты, чтобы потом не было мучительно больно за бесцельно прожитые золотые денечки. А если юная мечтательница с генами или под воздействием экологически модифицированной среды обитания приобрела еще и экстрасенсорно-индиговые способности, достижение намеченной цели возможно даже без той внешней привлекательности, которой природа щедро наделила Дуню. Эту необыкновенную магическую силу женского обаяния давно уже приметили, отметили и воспели в письменном народном творчестве очарованные и околдованные мужчины:

Я гляжу ей вслед — ничего в ней нет,

А я все гляжу — глаз не отвожу…

Тра-та-та!