Коко

Могила Стейси Тэлбот находилась в дальнем конце уже занятого захоронениями участка. Холмики выкопанной земли были накрыты полосами искусственной травы жутковатого химически-зеленого цвета. Молодой священник из церкви Святого Роберта стоял под навесом и совершал обряд, как показалось Пулу, с суетливым удовлетворением от собственной элегантности. Школьники отсутствовали – их, по-видимому, сочли пока еще слишком маленькими для церемонии похорон. Уильям и Мэри, опустив головы, стояли среди родственников и соседей. Пул знал больше половины из толпы пришедших на кладбище соседей – на службе в церкви их присутствовало заметно меньше. Среди них были родители его пациентов, а кое-кто – и его соседи. Пул стоял несколько в стороне от всех. Ведь, по сути, здесь он всего лишь доктор, и никто их этих людей не был ему другом. Джуди всегда была слишком занятой и слишком беспокойной, чтобы приглашать людей к ним в дом: она втайне презирала их образ жизни и их амбиции. Во время службы Пул заметил, что некоторые из присутствующих обратили на него внимание: легкий всплеск невнятного шепота, несколько взглядов, улыбок…

Поскольку хоронили ребенка, Пул вспомнил, как прощались с Робби, и почувствовал, насколько еще опустошен из-за недавнего горя: словно целая эпоха, во многих отношениях самая спокойная и продуктивная в его жизни, сейчас канет в землю вместе с гробом Стейси Тэлбот. Его сердце болело за Уильяма и Мэри, у которых не осталось детей и чья дочь была такой умной и храброй. На мгновение это горе пронзило его как стрела: смерть Стейси Тэлбот представилась ему черной бездной, жуткий монстр схватил девочку, растерзал ее тело, убивая дюйм за дюймом каждую клеточку. Майклу до боли захотелось, чтобы рядом оказался кто-то, кого он мог бы обнять, с кем мог бы поплакать, но он стоял с краю толпы скорбящих и плакал в одиночестве.

Вскоре все закончилось, и люди, знавшие Стейси, развернулись и направились к своим машинам. Уильям Тэлбот подошел к Майклу, обнял его и отступил, слишком взволнованный, чтобы говорить. Подошла и Мэри Тэлбот и приблизила свое патрицианское лицо к его лицу и обняла его:

– Ох, как же мне ее не хватает, – проговорил Майкл.

– Спасибо… – прошептала Мэри Тэлбот.

«Во тьму», – подумал Майкл, на мгновение забыв, где он видел или слышал эту фразу.

Он попрощался с Тэлботами и повернулся, чтобы пройти вглубь кладбища по одной из узких дорожек, пролегавших между аккуратными рядами надгробных камней.

Прежде он приходил сюда каждую неделю. Дважды к нему присоединялась Джуди, потом перестала, заявив, что в подобных визитах есть что-то нездоровое. Возможно, так и есть, – Пулу было все равно, поскольку он чувствовал, что они ему необходимы. Со временем чувство необходимости понемногу угасло. Последний раз он заглядывал сюда за день до отъезда в Вашингтон на встречу с Биверсом, Конором и Тиной.

Он услышал за спиной хлопанье автомобильных дверей: провожавшие Стейси Тэлбот начали разъезжаться.

Сейчас ему больше всего хотелось, чтобы рядом оказался Тим Андерхилл. Тиму по силам осмыслить и понять, что творится в его душе, и воздать должное его горю. Пулу казалось, что все похороны девочки он простоял в бесчувственном оцепенении, от которого очнулся лишь в последнюю минуту.

«Во тьму», – снова сложилась в голове фраза, и следом Пул вспомнил о мальчике, кролике и холодной мрачной бурной реке.

Волна дурноты накатила на него, все вокруг потемнело, затем резко посветлело, прежде чем головокружение оставило его.

Внезапно прохладный воздух наполнился ароматами цветов и солнечного света – настолько сильными и прекрасными, что Пул, словно окрыленный ими, едва не поднялся над землей; в следующей скоротечной ослепительной волне света Пул увидел человека ростом, наверное, шести с половиной футов, стоявшего между ним и могилой Робби. Человек улыбался ему. У него были вьющиеся светло-каштановые волосы, тело стройное и мускулистое – казалось, он мог двигаться очень быстро. В первое же мгновение Пул почувствовал любовь к этому человеку, а во второе понял, что это и не человек вовсе. Время застыло, заключив в кокон тишины Пула и незнакомое существо, которое деликатно сместилось чуть в сторону, позволив Пулу видеть надгробие сына…

…и хлопнула дверь машины, и звуки нескольких приглушенных голосов прошелестели за спиной, на могиле Стейси, и стайка воробьев пронеслась над его головой и на мгновение опустилась на землю, прежде чем снова сорваться и унестись в сторону леса. Голова Пула по-прежнему кружилась, и болели глаза. Он сделал еще шаг вперед и обнаружил, что его по-прежнему окутывают последние следы сильного чистого запаха солнца и цветов. А существо исчезло.

Перед ним белел камень надгробия сына: полное имя Робби, сейчас показавшееся неуместно официальным, и даты жизни мальчика.