Когда завтра настанет вновь (СИ)

Натянув на руки тряпичные перчатки, приобретённые в той же хозяйственной лавочке, парень вонзил лопату в мягкую, податливую, ещё не осевшую землю.

— И на что я подписался, — проворчал Питер, неловко перенося комья земли с одного места на другое. Копать ему явно было непривычно. — Хорошенькое начало расследования.

— Единственный способ узнать правду, — доставая из сумочки сигарету, пожала плечами Роксэйн.

— С чего ты думаешь, что за Лайзой охотится именно Ликорис? Мало ли… пуф… — после очередной лопаты Питер перевёл дыхание, — мало ли психов по всему Харлеру. Может, кто-то на её мать зуб отрастил. Может, эта тварь вообще по своей воле действует, без всяких контрактов.

— Порождениям Дикой Охоты никак не выбраться в наш мир без контракта с жителем Харлера. Стыдно не знать. И у этого чудища явно контракт на Лайзу, — закурив, баньши выпустила в тёмное небо струйку вишнёвого дыма. — Ликорис убивал полукровок. По меньшей мере две его жертвы видели Кромешника во сне или наяву. Лайза — полукровка, а теперь её хочет убить тварь, очень похожая на Кромешника. Я не верю в совпадения.

— Ладно, предположим, ты права. Даже если ты увидишь лицо убийцы, с чего ты взяла, что это нам поможет? Как мы будем его искать?

— Вот откроем гроб и посмотрим.

Питер воткнул лопату в землю для короткой передышки. Отёр пот со лба.

— Сколько она уже мертва? — спросил он, помолчав.

— Где-то с месяц, если верить журналистам.

— Зрелище должно быть потрясающее. Да и запах не хуже.

— Копай давай.

Парень, покачав головой, вновь взялся за черенок, — и Эш уселся прямо на траву, положив лом на колени.

— Похоже, мы здесь надолго, — изрёк он, наблюдая за Питером с мстительным удовольствием.

Вздохнув, я последовала примеру брата. В конце концов, копать Питер и правда не мастак, а при текущих обстоятельствах уставшие ноги нам совсем ни к чему.

Лучше всегда быть готовой срываться с места и бежать.

Когда куча земли подле могилы уже возвысилась над нашими головами, лопата наконец глухо стукнула обо что-то твёрдое.

Мы с Эшем вскочили. Роксэйн, что-то смотревшая в своём графоне, заинтересованно вскинула голову.

— Думал, это никогда не закончится. — Питер устало сгрёб оставшуюся землю в сторону, оголяя деревянную крышку: он предусмотрительно копал яму чуть большего размера, чем вырытая могила, так что теперь спокойно мог встать сбоку от гроба. — Давайте лом.

Эш молча протянул ему требуемое.

Отложив лопату на край ямы, Питер вставил лом куда-то под крышку. Поднатужился, напряг мышцы на перепачканных землёй руках, — и послышавшийся треск возвестил нас о том, что гроб открылся.

— Отлично. — Рок подошла к самой могиле, светя внутрь графоном, как фонариком. — Покажи тело.

Питер угрюмо оглянулся на нас с Эшем. Стиснул зубы так, что на скулах заиграли желваки.

Поддел ломом крышку, откинув её до конца.

Я даже не успела почуять запах, а меня уже затошнило. Питер, закашлявшись, выронил лом, чтобы зажать ладонью нос и рот.

— Боги, что… — я рывком отвернулась и отошла на пару шагов: боялась, что от запаха меня точно вывернет. — Что с ней сделали?..

— Ликорис отрезает своим жертвам губы и язык. Ещё стёсывает ладони и выкалывает глаза. — Роксэйн казалась спокойной. — До последнего, впрочем, додумался не только он.

Ясно. Меры против баньши — те часто служат в страже, весьма облегчая работу своим коллегам. Но если нет возможности заглянуть жертве в глаза или увидеть линии её руки, способности тех, кто служит Владычицу Предопределённости, оказываются бесполезны.

Впрочем, абсолютной провидице это не помеха.

Какое-то время на кладбище царила тишина. Не решаясь обернуться, я упорно смотрела на тёмные буки за лугом: пока тошнотворно сладкий, издевательски терпкий запашок вкрадчиво просачивался в ноздри.

Потом Роксэйн охнула так, будто её ударили под дых, — и я всё же обернулась, стараясь не смотреть в могилу.

— Что?

— Нет, ничего. Просто… мы не просто видим последние мгновения жертвы, мы переживаем их вместе с ними. — Отступив назад, Роксэйн тыльной стороной ладони утёрла щеки. — Прости, Питер. Можешь закрывать.

Тот стоял в могиле, отвернувшись и прикрыв глаза; услышав баньши, он мгновенно взметнул ресницы кверху и, резко захлопнув крышку, выскочил из ямы.

— Ты увидела его? — нетерпеливо спросил Эш. — Убийцу?

— Нет.

— Но…

— Я говорила: мы видим не картинку со стороны. Мы видим и чувствуем то же, что видела и чувствовала жертва. А она… она уже ничего не видела. — Роксэйн опустила голову. — Ей выкололи глаза, когда она была ещё жива.

Сдержать рвотный позыв стоило мне героических усилий.

Похоже, не мне одной.

— Зря мы поели до того, как сюда идти. Сэндвичи-то ни в чём не виноваты, — пробормотал Питер, забрасывая могилу землёй. — Может, ты услышала что-то? Почувствовала?

— Боль. Дикую боль. Удушье. И чужие руки на шее. — Роксэйн резким движением убрала графон в карман юбки. — Больше ничего.