Когда устанет даже смерть

Чимбик взглянул на циферблат хронометра и поспешил в казарму – до выхода в город оставалась всего четверть часа, а ему ещё нужно получить броню.

Планета Идиллия. Город Эсперо

На контрольно-пропускной пункт сержант пришёл в задумчивом настроении. Талика сдержала слово и запросила

разрешение на экскурсию в жилую часть столицы. К удивлению Чимбика, разрешение ему дали. И как ни старался

репликант, понять мотивов Талики так и не смог. И это напрягало. Странные слова идиллийки про успокоение совести

лишь запутывали. А то, чего Чимбик не понимал, внушало ему подозрение.

К некоторому удивлению сержанта, Талика вполне комфортно чувствовала себя на КПП. По крайней мере, так

показалось Чимбику, услышавшему её разговор с дежурными. Он даже не понял, что удивительней: способность

идиллийки адаптироваться к столь непривычной для местных обстановке или то, что мордовороты из военной

полиции снизошли до разговора. При самом сержанте они если и открывали рот, то лишь для команды или ругани. А

сейчас его улучшенный слух не уловил ни единого слова из обсценной лексики.

Дежурные копы смерили Чимбика скучающе-равнодушными взглядами. Искусственные солдаты давно перестали

быть для них чем-то необычным, а разрешение на выход в город, полученное сержантом, исключало и служебный

интерес. Капрал молча кивнул Чимбику, то ли приветствуя, то ли подтверждая его право на увольнение, то ли и то, и

другое, и разблокировал турникет.

Увольнение началось.

Гид, вопреки ожиданиям репликанта, не воспользовалась услугами такси, а приехала на собственном автотранспорте.

Чимбик понял это по наличию многочисленных личных вещей и наличию конструктивных особенностей. К примеру, на одном из сидений восьмиместного автомобиля крепился маленький ложемент для перевозки в полулежачем

положении. Если бы не размер, сержант мог бы предположить, что это устройство для перевозки раненого. Но

раненый даже с оторванной половиной тела вряд ли разместился бы в столь крохотном ложементе. Прочие кресла

были оборудованы регулируемыми ремнями безопасности, а пара – сидячими ложементами побольше.

Ещё сержант заметил несколько предметов, в которых опознал игрушки. Не такие, как у репликантов. Яркие весёлые

фигурки животных из материи, набитой чем-то мягким, модель космического корабля, не существующего в

реальности, миниатюрная женская фигурка существа со странной, невозможной натурализацией – крыльями бабочки.

Игрушки, которыми играли в детстве репликанты, не имели с этими странными предметами ничего общего. Будущих

солдат сразу приучали к тому, с чем им придётся иметь дело – оружие, снаряжение, военная техника, пригодные в

пищу или агрессивные формы жизни. Единственное исключение составляли конструкторы и головоломки, развивающие интеллект и воображение юных репликантов. Потому Чимбик не понимал сути идиллийских игрушек.

Что может развить мягкий зверь, не имеющий ничего общего ни с одним из известных репликанту видов животных?

Или женщина с крыльями? Может, она имеет какое-то культовое значение?

– Мэм, это что? – не выдержав, спросил репликант, показывая на крылатую фигурку.

– Кукла, – ответила идиллийка. – Игрушка.

– И что она обозначает? – Чимбик аккуратно взял фигурку и осмотрел со всех сторон. – Это что-то из вашей религии?

Или проект имплантов?

– Это персонаж из мультфильма, который любит моя дочь.

Тон идиллийки подразумевал исчерпывающее объяснение. Может, для дворняги и так, но репликант озадачился ещё

больше. С мультипликацией он успел познакомиться на лайнере, но всё равно смысл игрушки остался для Чимбика

непонятным.

– И как ей играть? – попробовал зайти с другой стороны сержант.

– Воображать, – улыбнулась Талика. – Представлять, что сказочный персонаж попал в твой мир или ты – в мир

сказочного персонажа. Переживать удивительные приключения вместе с любимыми героями.

– Вы разрешаете детям принимать психотропные препараты? – изумился Чимбик.

Другой причины, объясняющей слова идиллийки, он придумать не смог. Но по её хохоту Чимбик догадался, что

последнее предположение ошибочно.

– Никаких веществ, – всё ещё смеясь, ответила идиллийка. – Для детей нормально – воображать.

Чимбик промолчал, не став говорить, что в его мире воображающий репликант считался дефектным. Он вспомнил, каких усилий ему стоило прикрывать Блайза, и невесело ухмыльнулся под шлемом. Жизнь показала, что именно тяга

Блайза к воображению и мечтам зачастую оказывалась полезнее прагматизма Чимбика.

Поставив фигурку крылатого существа на место, сержант уставился в окно, глядя на стену леса, отделяющего город от

военной базы. Вопреки ожиданиям, столица не слишком отличалась от туристического квартала. То же преобладание в

архитектуре округлых форм, то же обилие зелени и непрактичных украшений. Разве что концентрация общественных

заведений в разы меньше, чем жилая застройка. И Чимбик почти не видел высотных зданий. Идиллийцы тяготели к