Когда-то, давным-давно…

Они оба уставились в потолок и стали шевелить губами, склонив головы набок.

Но настал новый день, а они так ничего и не вспомнили. Наскоро перекусив, они вернулись в библиотеку.

— Мне кажется, дорогая принцесса, лучше всего написать Лионелю и попросить его.

— Я думала, его зовут Сахарино.

— О нет, это не поэт. Просто мой друг. Но в поэзии он разбирается неплохо. Все дело в том, что письмо слишком долго идет.

При слове «письмо» Гиацинта вздрогнула.

— Принц, я никогда себе не прощу! Я только что вспомнила: отец прислал мне в письме маленькое стихотворение. Он его сам сочинил. Отец утверждает, что оно как раз очень хорошо снимает…

— Что снимает?

— Ну, заклятия и тому подобное…

Удо немного рассердило «и тому подобное», как будто превращение его обратно в принца вообще ничем не отличается от, скажем, удаления ржавчины со шлема.

Гиацинта продекламировала:

— Бо, бо, бил, бол.
Во, во, вил, вол.

— Это звучит так, что, кажется, действительно может снять что угодно, — сказала она с улыбкой.

Удо выпрямился.

— Сейчас попробую. Надо ли при этом что-нибудь делать?

— Кажется, нет. Знаете, вам просто надо произнести это так, как будто вы это имеете в виду.

Удо сел и, размахивая левой лапой, громко продекламировал:

— Бо, бо, бил, бол.
Во, во, вил, вол.

Он устремил взор на передние лапы, ожидая превращения.

Он ждал…

И ждал…

Ничего не произошло.

— Должно подействовать, — тревожно заговорила Гиацинта. — Я уверена: отец не мог ошибиться. Попробуйте вот так.

Она повторила строчки таким чарующим голосом и в то же время так достойно и твердо, что казалось, даже книги в библиотеке вот-вот возьмут и снимутся со своих мест на полках.

Удо подражал ей как мог.

В то время как Виггз ложилась спать, он повторял стишок примерно в пятидесятый раз.

Гиацинта совсем пала духом.

— Мне очень жаль. Может быть, оно совсем не так хорошо, как считает отец.

— У меня есть еще шанс, — решил Удо. — Может быть, надо на голодный желудок. Попробую утром до завтрака.

А наверху Виггз снились танцы, с которыми она прощалась навеки.

А что в это самое время делала графиня Бельвейн, никому не известно.

Глава 15 Гиацинту ожидает любовь

 вот на следующее утро перед завтраком Виггз поднялась на башню и загадала желание. Она посмотрела на луга, на мирно бегущий по долине ручей, на лес, где она встретила фею, и вздохнула.

— Прощайте, танцы… — Потом, подняв кольцо, она произнесла: — Я вчера весь день вела себя хорошо, и, пожалуйста, я хочу, чтобы принц Удо выздоровел.

Целую минуту царила ничем не нарушаемая тишина. Потом из комнаты принца послышались следующие знаменательные слова:

— Уберите отсюда эту гадость и принесите мне бифштекс и кубок красного вина!

Плача и смеясь, Виггз прошептала:

— По крайней мере говорит он, как здоровый… Я очень рада.

Силы внезапно ее покинули. Она поспешила вниз по лестнице и выбежала из дворца — прочь, прочь от Удо, и принцессы, и графини, и всех их разговоров — в прохладную лесную сень, где можно побыть одной и в слезах излить печаль о том, что утрачено навсегда.

В лесу было совсем тихо. Она села у подножия своего любимого дерева — столетнего дуба, который стоял на краю лощины, спускавшейся к ручью. Вот здесь, на шелковистой зеленой траве, она могла бы танцевать, а теперь… никогда… никогда…

Долго ли она так сидела? Наверное, довольно долго, потому что лес, безмолвный вначале, теперь наполнился звуками. Деревья что-то шептали ей, птицы повторяли это в пении, а ручей тоже пытался повторять, только все время сбивался, и трава шелестела. Постепенно Виггз стала различать слова: «Вставай, вставай… Вставай и танцуй».

Она поднялась, слегка испуганная. Все вокруг казалось необыкновенно красивым. Никогда прежде она не ощущала ничего подобного. Да, она попробует танцевать — просто в знак благодарности за это чудо. Может быть, они простят, если у нее не очень хорошо получится. «Это будет вместо спасибо! А потом я уже никогда не стану танцевать».

И она начала танцевать…

«…Где ты, Гиацинта? Здесь тебя ждет любовь…»

Разгар весны. Черный дрозд открывает желтый клюв и поет холодно и чисто. Утро полно волшебства. Небо, синее в вышине, переходит в бледную голубизну там, где встречается с вершинами холмов. Тебя ждет ветер — пойдешь ли навстречу?

Холмы зеленеют для тебя. В зеленоватом тумане стоят высокие буки, на них воркуют лесные голуби. По белой дороге, по полям примул пришел тот, кто ищет тебя. «Где ты, Гиацинта?»

Виггз немного постояла, едва переводя дыхание, а потом стала танцевать снова.

Летний полдень. Солнце льет на землю горячие лучи. «Ку-ку», — доносится из чащи темно-зеленых деревьев. «Ку-ку», — снова кричит птица и улетает, не дождавшись ответа. Поля, зеленые и золотые, мирно спят у полноводной реки. Воздух полон ароматами лета. «Где ты, Гиацинта? Разве не это условленное место? Я ждал тебя так долго!»

Виггз остановилась, а человек, наблюдавший за ней из-за кустов, тихонько скользнул прочь, взбудораженный увиденным и собственным воображением.