Когда шатается трон

Выбирались из машин молча и тихо. Команды звучали шёпотом:

— Стройся.

Встали вдоль обочины. Командиры прошли вдоль строя, проверяя одежду и оружие.

— Попрыгали! — Привычная команда еще с недавних, фронтовых времён.

Тихий, как шелест, топот — ни что не гремит, не стучит и даже, кажется, не шуршит. Штатские раздали карты.

— Разделите людей на три колонны. Первая идёт в обход, перекрывая вот это направление. Еще одна выдвигается к главным воротам. Третья двигается вот в этот квадрат. Атака по сигналу белой ракеты одновременно со всех сторон. Задача ясна? Доведите до личного состава. Теперь ждём…

Чего?..

Через полчаса из кустов вынырнули какие-то люди, бросили на асфальт куль, который зашевелился и замычал.

— Снимите с него мешок.

Сняли. Встряхнули. Поставили на ноги. Человек в армейской форме с погонами майора испуганно озирался по сторонам.

— Вы можете говорить?

Майор замотал головой. Ему ткнули прикладом под ребра.

— Да, могу!

— Сколько в периметре охраны?

— Два взвода. И еще обслуга, и водители, и охрана гостей. Всего — до роты.

Два взвода не много, если учитывать фактор внезапности и выучку зэков, которых не даром полгода натаскивали на драку, как цепных псов. Но вполне достаточно, чтобы потерять при атаке половину бойцов.

— Техника?

— Три бронетранспортёра и танк. Но танкисты сейчас отдыхают.

Значит, начинать надо с них, чтобы они мелкой гребёнкой не выкосили личный состав.

— Сколько гостей?

— Девять.

— Жуков с ними?

Майор вздрогнул.

— Ну?! — Удар поперёк хребта, чтобы слова быстрей выскакивали.

— Повторяю вопрос: Жуков здесь?

Майор обречённо кивнул.

— Где они все? В каком помещении?

— В столовой. Три часа заседают.

— Покажи на плане.

Майор ткнул пальцем в большой квадратный зал.

— Возьмёте его с собой, чтобы помог на месте разобраться. Если пикнет — режьте не жалея. Всем приготовиться.

Командиры шагнули к бойцам. Но остановились, потому что из шеренги выскочили несколько человек. Отбежали на несколько метров, выставив перед собой автоматы.

— Мы уходим. Мы не согласны против… Жукова.

— Стоять, уроды!

Кавторанг, не обращая внимание на направленные ему в грудь стволы, шагнул к бунтовщикам, на ходу расстёгивая кобуру.

— Вы что, падлы, творите?.. У нас приказ! Расстреляю на месте к… матушке, как трусов и дезертиров.

— Стой, Кавторанг!.. — Застучали, забряцали затворы автоматов. — Мы под Жуковым… Мы с ним Берлин брали. Как мы можем?..

— Сука ваш Жуков, — прошептал кто-то из строя. — В крови солдатской купался по самую фуражку, на пулемёты целые дивизии гоняя. Под немецкие танки пачками бросал, чтобы они в человеческом мясе и кишках буксовали! Из моего полка в живых один взвод остался, а фрицев десятка не убили. Я готов… Жукова… Лично сам!..

Строй распался, ощетинился стволами, придвинулся.

Штатские потянули из карманов оружие, расчёт залёг за пулемёт, и те бойцы, что майора притащили, быстро сместились, залегли на обочине.

— Отставить! А вы… полудурки… У вас же семьи, им за вас ответ держать!

— Всё равно!.. Не мешайте нам.

— А мы вас сейчас положим, всех до одного! — Кавторанг вскинул пистолет.

— Не станете, вам шум ни к чему. Один выстрел, хоть ваш, хоть наш — и здесь через пять минут охрана будет.

Да, верно… Прозвучат выстрелы, фактор внезапности будет утрачен, и расклад сильно изменится, учитывая бронетранспортёры, танк и вызванное по рации подкрепление.

Кавторанг остановился в нерешительности, оглянулся на командиров. Все посмотрели на Петра Семёновича.

— Пусть уходят, — махнул тот. — Остальным приготовиться. Приказа никто не отменял.

Бойцы зашевелись, выровняли строй.

— А может, они и правы, — тихо вздохнул кто-то.

— Кто сказал?

— Вот он.

— Ты с ними хочешь?

— Может, и хочу. Я Жукова лично знал и спирт с ним на брудершафт пил. Он, конечно, мясник, но города, которые другие не могли, брал.

— Ну так давай, шагай… ножками!

— Ушёл бы, да грехи не пускают. У меня родни — батальон, мал-мала меньше, если что, их не помилуют…

Отказники, пятясь, нырнули в кусты, пропав в темноте.

— Им жить, а нам головы сложить…

— Кончай базар. Сформировать три колонны с учётом выбывших и приготовиться к маршу.

Строй распался, но тут же собрался вновь в три походные колонны.

— Все готовы? Тогда…

К бойцам быстрым шагом приблизились гражданские. Скомандовали:

— Отставить!

— Что «отставить»? — не понял Кавторанг.

— Всё оставить. Личному составу — погрузка в машины, и чтобы через две минуты вас тут не было.

Ну да, верно. Теперь опасно, вдруг те беглецы на дозор наткнутся, на мину наступят или просто из пакости шумнут. Нельзя сейчас, рискуя провалить операцию. Потом, когда-нибудь…

— А как же приказ?

— Приказ отменён, считайте, вам повезло. — Повернулись, пошли к своей машине.

— А что с беглецами, может, по их следам…

— Не надо по следам, они далеко не уйдут.

И верно, в кустах что-то зашевелилось, и на дорогу, на асфальт люди в маскхалатах бросили несколько тел, из-под которых потекли, поползли, паря, красные лужицы. Но они были живы, еще живы, еще шевелились и что-то мычали.

— Вот они, ваши отказники. Берите их и грузите в машину. Или вы думали, мы вас без присмотра оставим?