Когда правит страсть

Он резко повернулся и вышел из комнаты. Алана сразу догадалась, куда он направился, и ощутила в животе тошноту дурного предчувствия. Если то давнее послание дошло до короля, то сейчас он придет сюда вместе с Кристофом, и она наконец встретится с отцом…

Глава тридцатая

Алана сидела за столом в гостиной Кристофа, слишком взволнованная, чтобы проглотить хотя бы кусочек, и даже для того, чтобы просто сдвинуться с места. Она почти надеялась, что Кристоф вернется и скажет:

– Ага, очередная ложь!

Должно быть, уходя, он тоже так думал, потому что совершенно не казался встревоженным тем, что его положение при дворе может оказаться под угрозой. Возможно, он был чересчур самоуверен.

– Желаете принять ванну, госпожа?

Борису пришлось спросить дважды, прежде чем Алана наконец заметила, что он стоит рядом.

– Я… вообще-то да.

Борис мгновенно просиял.

– Лохань на кухне уже наполнена.

– На кухне?

– Мы все там моемся, это самая теплая комната. Вас никто не побеспокоит.

Она чувствовала себя слишком грязной, чтобы отклонить предложение. Если поторопиться, она успеет искупаться до возвращения Кристофа. И помещение уже освободили для нее, поставив большую круглую бадью возле печи, из которой исходил восхитительный аромат пекущегося хлеба. Алане хотелось смыть все свои тревоги и посидеть в горячей воде подольше, но она боялась потратить времени больше, чем необходимо, так что никогда еще не мылась так быстро… и все же недостаточно быстро.

Хотя она сидела спиной ко входу, ветерок, овеявший мокрые плечи, предупредил ее, что кто-то тихонько открыл дверь. Она оглянулась и погрузилась глубже в воду. Конечно, это был он. Никто другой не осмелился бы.

– Не возражаешь? – ядовито процедила она.

– Нисколько не возражаю.

Кристоф прислонился к дверному косяку, скрестив руки на груди и улыбаясь Алане.

Воды было недостаточно, чтобы скрыть девушку полностью, поэтому она прижалась к тому краю лохани, который находился ближе к нему, и, подняв руку, повелительно указала на дверь.

– Я бы предпочел остаться, – сказал он, но под ее яростным взглядом вздохнул и выпрямился. – Пожалуй, придется потратить пару минут на то, чтобы подбить Борису второй глаз, дабы не оставлял тебя одну в комнате, набитой ножами.

– Я исправлюсь! – прокричал Борис из гостиной.

Алана не думала, что Кристоф говорит всерьез, но Борис, похоже, побаивался, что это именно так. Поток леденящего сквозняка, ворвавшегося в кухню, сообщил им, что слуга выбежал наружу, оставив входную дверь открытой. Кристоф выругался и захлопнул кухонную дверь, оставив Алану одну. Она встала, обмотала мокрые волосы одним полотенцем, всего за пару секунд быстро вытерла тело вторым и поспешно оделась, прежде чем Кристоф вернулся смущать ее еще сильнее.

Она понимала, что не застанет короля в соседней комнате. В противном случае Кристоф не стоял бы здесь, уставившись на нее. И у него было отличное настроение, из чего Алана заключила, что послание Паппи не достигло ее отца. Что возвращало все на круги своя, где Кристоф использовал ее, чтобы поймать Паппи.

Расстроенная, она медленно побрела в гостиную. Кристоф не бросился в погоню за Борисом. Он поставил один из стульев перед камином, в котором громко потрескивало подброшенное полено, но сам не стал присаживаться, а просто стоял рядом.

– Иди сюда, – сказал он.

Она подняла брови.

– Чтобы ты снова меня поджарил? – съязвила Алана.

– Я не ожидал найти тебя… голой и мокрой. Ты даже не представляешь, как мне хотелось забраться к тебе в лохань. Даже сейчас мне трудно отогнать эти мысли.

Алана задохнулась от возмущения, прежде чем воскликнуть:

– Но у нас договор!

– Я его не нарушаю. Просто это новое искушение, и справиться с ним нелегко. Поэтому иди сюда и позволь мне занять руки твоими волосами, тогда я смогу держать их подальше от твоего тела.

Это отнюдь не вдохновило ее на то, чтобы приблизиться. Но его слова взволновали Алану, заставив осознать, что она и сама готова подчиниться искушению.

– Это не должно повториться, – сказала она Кристофу, но прежде всего напоминая об этом самой себе.

Он лишь усмехнулся:

– Обязательно должно. Если уж отведал наслаждения, то нет смысла сдерживаться в дальнейшем.

Его дерзость взбесила ее. Такой эгоистичный, такой равнодушный ко всему, кроме своих потребностей и желаний!

– Тебе легко говорить! – резко произнесла она. – Не тебе отвечать за последствия!

– В виде детей? – На его лице проступило любопытство, сменившееся лучезарной улыбкой. – Думаю, мне бы это понравилось. Я люблю заботиться о своих близких.

– Не возражаешь, если я сбегаю за кухонным ножом?

Он расхохотался:

– Спасибо. Это, несомненно, погасило искушение. А теперь иди сюда, Алана, и позволь вытереть тебе волосы. Ты не сможешь выйти наружу, пока они полностью не просохнут.

Алана на миг застыла:

– Наружу? Значит, послание Паппи достигло короля?

– Да.

– Почему ты не сказал, что король хочет меня видеть?

– Он не хочет.