Кодекс поведения

За дверью послышались чьи-то голоса. Джени попятилась к кровати и приготовилась нырнуть под простыню, если кто-то вздумает войти, но дверь оставалась закрытой, только голоса стали громче.

— …Только через мой труп! Вызовешь протезиста, и — пиши пропало, — неистовствовал кто-то. — Будешь всю оставшуюся жизнь судна выносить!.. — В его голосе явно слышалась паника. Между тем новый приступ тошноты напомнил Джени о седативном насосе. Просунув под тонкий диск указательный палец, она нащупала на сгибе локтя небольшую ссадинку, а по руке уже разливалось пульсирующее тепло, словно червячки вверх поползли.

— У вас нет выбора, доктор, — заговорил другой человек. Этот не паниковал, но буквально вскипал от гнева. — Посмотрите на энзимы печени! Где вы видели такие показатели?

— А вы уверены, что правильно произвели калибровку анализатора? — возразил доктор дрожащим голосом.

Наступило молчание, говорившее само за себя.

— Я сделал пробу на наркотики, — наконец ответил гневный. — Когда-то в прошлом на нее в течение трех суток воздействовали асцертаном. В крови обнаружен метаболит

NCH-12. В последнем бюллетене чёрным по белому написано, что если у пациента положительная реакция на этот метаболит, мы должны немедленно поставить в известность ближайшего протезиста. Так что, доктор, будете звонить Кэлу Монтойе, или мне самому?

Доктор что-то сказал в ответ, но на этот раз тише, слова было трудно разобрать. Борги так и остался стоять у двери, а Джени вернулась к кровати. У изголовья, словно грозный часовой, стоял передвижной штатив. Джени взяла его, приподняла, попробовала на вес, махнула им из стороны в сторону, как бейсбольной битой.

— Тяжелый, капитан? — Борги принялся исследовать содержимое одноразовой посуды, стоявшей на столике, и брезгливо сморщил нос.

— Ничего, сойдет, сержант. — Держа штатив в правой руке, Джени направилась к двери. Та при ее приближении открылась, За дверью, как выяснилось, находилась просторная комната со всевозможным лабораторным и диагностическим оборудованием. Доктор и его разгневанный коллега стояли спиной к Джени, склонившись над письменным столом, и продолжали спорить. Стол был завален стопками книг^ карточками и сотней всяких бумажек.

Разгневанный обернулся. Его лицо показалось Джени знакомым. Кажется, это он за Анж присматривал. От неожиданности врач потерял дар речи. Защищаясь, он неуклюже поднял руку, но было поздно. Джени наотмашь двинула по нему штативом.

Оба мужчины были в белых халатах. Джени сняла халат с доктора: он не так перепачкался кровью. Одевшись, она принялась шарить по стеклянным шкафчикам в поисках жидкости для формирования пленки. Наконец она нашла то, что искала. Пленка сделала её глаза светло-карими. Но, увы, оказалась не очень качественной, зелень просвечивала сквозь нее.

— Вы как привидение, капитан, — сухо заметил Борги, когда они выходили из кабинета.

— Выбирайте выражения, сержант. — Джени хотела улыбнуться, но когда она взглянула на Борги, улыбка застыла у нее на губах. В последние несколько минут его лицо как-то странно переменилось: местами потемнело, местами покрылось волдырями. Вместо одного уха зияла кровавая рана. Неприятный запах, неотступно следовавший за молодым человеком, стал резче.

— Борги, я что, умираю? — спросила она. — Или только мозгами поехала?

Ее подчиненный, погибший сержант, смотрел на нее затуманенными глазами. Его взгляд мутнел на глазах.

— Капитан, ничем не могу вам помочь, это все — вы, — ответил он хриплым от безысходности голосом. — Ваши вопросы, ваши же и ответы.

В коридоре Джени остановилась попить у автомата с питьевой водой. После пятого стаканчика Борги начал нетерпеливо переминаться с ноги на ногу. Она неохотно швырнула пустой стакан в утилизатор и поспешила за своим другом. Джени ловила на себе недоуменные взгляды встречных, но их больше интересовала ее одежда, чем она сама. Странно, никто не попытался их остановить или заговорить с ними. То есть со мной, никто не попытался остановить меня. Ее сержанту не о чем было волноваться, у него был особый камуфляж. Дружище Борги, с нежностью подумала Джени, глядя на дымящуюся спину молодого человека.

— Сержант Бургойн, вы знаете, куда мы идем? — спросила она.

— Да, мой капитан. — Борги обернулся. Второе ухо, а вместе с ним и большая часть щеки успели выгореть. Желто-белые волдыри пузырились на уцелевшей коже. У Джени к горлу в очередной раз подкатил горьковато-кислый ком. Теперь она знала, что это за запах. Между тем Борги вел ее через приемную и дальше — в офис. На стенах висели дорогие полотна, из окна открывался вид на озеро. Все по-прежнему, только теперь ночь. В лунном свете Джени увидела сидевшего за столом человека. Она ожидала увидеть мужчину, но оказалось, что это женщина, ее подруга, мертвая, конечно, как и Борги. Удивительно, этот факт волновал ее все меньше и меньше.