Князь мертвецов-2

— Злой мальчишка со стрелялка — совсем не есть страшно. Страшно — это взрослый альвийски лорд, который тебя искать, когда ты сама есть — маленькая-маленькая. Ты сидеть тихо-тихо — но его уши все равно тебя слышать. Ты идти по воде — но он все равно чуять твой запах. Ты прятаться в траве — но трава принадлежать ему, и она подвинуться, открыть ему твоя нора. Ты бежать — корни хватать тебя за ноги, потому что он приказать. Но ты все равно убегать, и ты быть счастлива, и быть горда, ты визжать от восторг. Но проходить немножко время, и ты понимать: он тебя отпустить. И пометить. Он вернется, когда ты не быть ребенок. В такой день как сегодня быть Дикая Охота и ты будешь умирать. Вы знаете, Митя, что такое ждать, когда тебя забирать умирать? — она вскинула на него глаза, ставшие вдруг огромными и страшными, как провалы в бездну.

— Да. Я знаю. — прошептал Митя.

— В самом деле? — мисс поглядела искоса, в голосе ее слышался изрядный скепсис. — Вы ведь тоже есть странный, да, Митя? Не такой есть, как другие есть. Но знать, что? — она вдруг схватила его за руки. Ладошки у нее оказались холодные и влажные, как лягушачья кожа. — Если вам есть плохо здесь, всегда можно найти — там.

— Где — там? — растерялся Митя.

— Где-то. — мисс сделала легкомысленный жест. — Место, где тебе есть хорошо. У каждый есть свой — там. Мой там — тут! — она притопнула ногой по мостовой и засмеялась. — Я тут сильнее всех!

Митя посмотрел на нее изумленно.

— Вы про тот злой мальчишка? Или про большой бородатый его превосходительство губернатор? — засмеялась мисс. — Они думать, что сильны, потому что жить спокойно, благо-по-лучно! — она справилась с длинным словом и победно улыбнулась. — На самом деле они есть слабые. Я — сильнее всех, я знать, как жить плохо, и всё равно находить свой путь побеждать! Вы тоже — ищить. Свой путь, свой место, свой сила и свой — «там». Где вам быть хорошо.

— В Туманном Альвионе разве что?

А что? Там все сорочки — из альвийского шелка.

— Как знать! — мисс сморщила нос — и все ее лицо собралось в складки, как шкурка залежавшегося яблока. — Мы с вами говорить — туман много скрывать.

— Вряд ли я могу вот просто так отправиться искать свое «там». Тогда начнут искать меня. — слабо усмехнулся Митя. Его уже одновременно и тяготил, и завораживал этот разговор. По-крайности, от встречи с Алешкой отвлек изрядно.

— Ваш папá? Или знатный родственники? Ничего! Мне надо было убегать, искать место для таких, как я есть. Вам… можно искать прямо здесь. — она приложила руку к сердцу. — Найти? Я не знать! Но вы можете пробовать.

— Вот уже дом Шабельских, мисс Джексон! Дальше я не пойду, не хочу новых ссор с Петром. — радостно выпалил Митя — больше всего ему сейчас хотелось избавиться от мисс. В конце концов, странных людей в его жизни хватало и без альвионки!

— Ясно. Я вам надоедать свои разговор. Вы меня как это говорить… спроваживать. — хмыкнула она. — Даже не просить что-то передать Зинаида?

— Нет, благодарю…

— Лидия? Ох, неужели Ада?

— Никому ничего передавать не нужно. — начал откровенно злиться Митя.

— Как интересны… Но вы понимать, что не мочь устраивать с Алексей никакой дуэль? — вдруг строго сказала она. — Вы есть дети, не взрослый, не офицер. Если вас ловить живой — оба сильно стыдно наказать! Если один убивать другой, один умирать, второй портить себя вся жизнь, даже если вас не отправлять каторга.

— Я понимаю. — выдохнул окончательно вымотанный Митя.

— Тогда до свиданья!

— Буду с нетерпением ждать нашего занятия!

— О! — она прижала руку в перчатке к губам. — Я совсем забывать! Я же вас для это догонять! Чтоб сказать: завтра у нас не быть урок!

— Что-то случилось? — Митя не то, чтоб расстроился, но все же уроки синдарин его привлекали. Зато Ингвар точно не огорчится, а Ниночка так счастлива будет.

— Вы не смочь. Я быть занята. — отрезала мисс, так что осталось лишь покивать в ответ, коснуться шляпы набалдашником обсмеянной Алешкой трости, и пошагать дальше в совершенно изгаженном настроении.

[1] Не преувеличивайте! (фр.)

Глава 19. Ловушка захлопнулась

Новехонький, только что установленный фонарь, словно пограничный столб, торчал на краю еврейского квартала. Митя поглядел на него с изумлением. Желанию Лаппо-Данилевских потратиться на благоустройство города он вовсе не удивился — должность Иван Яковлевич желает, или орден, или подряд, или попросту делишки свои прикрыть, вот и благотворительствует. Но поставить фонарь у еврейского квартала? Скорее можно было ожидать, что Лаппо-Данилевский уже имеющиеся здесь фонарные столбы спилит!