Клык и коготь

– Все будет зависеть от того, как присяжные посмотрят на это, – сказал Мустан, откидываясь на спинку и складывая когти на животе. – Не судьи, а жюри. Вопрос сводится к определению намерений старого Бона. Как все это видится вам – будет не важно, если они смогут доказать, что Бон видел это так, как теперь видит его сын, понимаете? Бон был Досточтимым, и владел землей, и он был вашим тестем, но при всем при этом он был еще и довольно простой старик. Если можно будет доказать, что он имел в виду «сокровище» в просторечном смысле, включая его тело, решение может быть против вас.

– Это абсурд, – сказал Даверак, уже наполовину готовый вернуть дело старой проверенной фирме.

– Абсурд или нет, именно этого нам надо избежать. Расколоть единство семьи будет очень полезно. Если ваша жена и ее сестра, которая находится на вашем попечении… – он снова взял со стола заметки.

– Эйнар, – сказал Даверак. – Почтенная Эйнар Агорнин. Она будет вести себя разумно.

– Да. Хорошо. Если они, а особенно еще одна сестра, та, которая живет в Бенанди, будут говорить в вашу пользу, тогда у Эйвана будет очень мало шансов. Но если все дети вместе единодушно выскажутся о намерениях Бона, тогда я не знаю. Среди простых драконов есть довольно сильное убеждение, что тела их родителей – это единственная драконья плоть, которая гарантированно им достанется, что именно это отличает их от низших классов, которым никогда ничего не достается и они не вырастают больше семи футов за всю жизнь. Если бы процесс проходил в Давераке, проблемы бы не было, жюри состояло бы из ваших же фермеров. Но иск был подан здесь, в Ириете, так что проблемы определенно будут. Жюри присяжных выбирается из свободных горожан. С учетом состава населения, вам скорее достанется клерк, а получить в жюри хотя бы Почтенного было бы чудом. Большинство из семи присяжных будут простыми рабочими. Они в принципе будут против вас.

Даверак откинулся назад так, что едва не ударился плечом о стену. Он ненавидел тесный офис, где ему приходилось сидеть, свернувшись клубком, он ненавидел то, что закон так пренебрегает потребностями Сиятельных, он ненавидел Мустана за то, что тот знал больше, чем он сам, и ненавидел Эйвана за то, что этим всем приходится заниматься.

– Тогда привлеките Досточтимого Джеймани, – сказал он. – Делайте то, что считаете правильным. Даю вам полную свободу когтей. Потратьте сколько нужно. Но Эйван должен быть полностью повержен, он должен получить урок – нельзя обращаться с Сиятельным Давераком подобным образом.

Мустан знал, что удары по самолюбию так же болезненны, как любые другие, поэтому он всего лишь сделал еще одну пометку.

– Мне надо будет поговорить с Преподобным Пенном Агорнином, – сказал он. – Я попрошу его повидаться со мной. Я также поговорю с Хатором, поверенным Эйвана, и посмотрим, удастся ли мне разузнать что-нибудь о том, чего он действительно хочет.

– Сделайте это, – сказал Даверак, готовый упасть в обморок от спертого воздуха в комнате.

– Будете ли вы в городе еще несколько дней? Я бы хотел снова встретиться с вами, когда у меня будет больше информации.

– Нет, я должен возвращаться в Даверак, – сказал Даверак, зная, что больше он в городе не выдержит ни дня. – Моя жена в деликатном положении.

– Тогда я вам напишу, – сказал Мустан, вставая и открывая дверь. – Я дам вам знать, как только будет назначена дата слушаний. Вероятно, будет два заседания, с промежутком в несколько недель.

– И еще я хочу, чтобы вы возбудили иск против Эйвана, – сказал Даверак.

– По какому поводу? – спросил Мустан, снимая очки.

– Домогательство. Доведение моей жены до сильного волнения во время беременности. Сознательное выведение меня из себя.

– Лучше сначала выиграть это дело, а затем предъявлять подобный иск, – сказал Мустан. – Кроме того, если он проиграет, он потеряет все, и нужды во встречном иске не будет. Мы сможем добиться компенсации наших издержек, а они могут быть очень большими. Он, скорее всего, также потеряет место в департаменте – где он там работает? Земельный Департамент? Департамент Планирования? В подобных местах не любят скандалов. В результате он окажется на улице, и не будет смысла преследовать его через суд.

– Хорошо, – сказал Даверак. – Оставим пока это. Но продолжайте заниматься текущим иском и пишите мне о том, как идут дела. Если потребуется, я вернусь в Ириет.

– Вероятно, не потребуется до самого суда, – сказал Мустан, кивая Давераку, пока тот протискивался к двери. Когда его клиент ушел, Мустан сел над бумагами и покачал головой. «Невозможно сказать, как оно пойдет», – пробормотал он сам себе.