Клык и коготь

Поскольку обедали в семейном кругу, подали только шесть баранов, с которых перед подачей на стол умелые в этом ремесле фермеры ободрали шкуру и шерсть. Овечья шерсть и целые овчины очень ценились в шляпном деле. Овечье руно отправляли в город, где оно преображалось в виде хитроумных головных уборов. Даверак немедленно схватил самую большую тушу и начал разламывать и раздирать ее. Беренда взяла другую. Эйнар с драгонетами, которые все еще жались к ней, приступили к третьей. Вскоре драгонеты выползли из-под крыла и начали есть, но пригибались всякий раз, когда пламя Даверака снова вырывалось наружу, опаляя баранью ногу, что он держал в когтях, отчего комната наполнилась запахом горелого мяса.

– Я тоже думаю, что, может быть, стоит попрактиковаться снаружи, – сказала Эйнар, когда язык пламени подобрался к ее хвосту.

– Чушь, это совершенно безопасно, – сказал Даверак, выбирая второго барана и снова дыша огнем.

– Интересно, почему это запрещают готовить мясо на огне? – спросила Беренда, чтобы поддержать разговор, проглотив большой кусок жирного бараньего подбрюшья. – Пахнет довольно приятно.

– Опалить огнем и приготовить – не одно и то же, – ответил Даверак. Он выглядел слегка виноватым.

– Ах, и правда, что это я, – сказала Беренда и слегка фыркнула, что могло означать смешок над собственной недалекостью, но могло быть и частью пищеварительного процесса. Она жадно поглощала свое мясо.

– Запрещают только потому, что мерзкие Ярги это делали, – сказал Даверак, повертев в когтях опаленную ногу, будто прикидывая, не станет ли он отщепенцем общества, если съест ее. – Так нам в школе говорили по крайней мере. Очевидно, они пытались заставить нас делать это во время Нашествия, и это было одной из причин, почему мы восстали. Отвратительное жареное мясо застревает в брюхе. Так говорят, сам-то я не пробовал.

– Эта опаленная нога на вкус неприятна? – спросила Беренда.

– Я же уже сказал, что это – не приготовление, – ответил Даверак, хмурясь.

– Но вкус-то какой? – спросила Беренда. – Поскольку готовить мясо запрещено, это, наверное, редкая возможность посмотреть на что-то хотя бы похожее на него. И запах у него приятный, ну или хотя бы интересный. Как оно на вкус?

– Такое же, как всегда, только немного теплее, – сказал Даверак, специально причмокивая, чтобы оценить вкус. – К тому же, если хочешь отведать приготовленного мяса, есть такие места в Ириете, где его подают. Некоторые драконы едят его ради острых ощущений. Мне самому никогда не хотелось, но за несколько лет до того, как я на тебе женился, было модно ходить за этим в квартал Мигантин. Но мне кажется, что больше одного раза туда никто не ходит.

Затем разговор перекинулся на повальные увлечения прошлых сезонов в Ириете. Эйнар, естественно, не могла принимать в нем участия, но ела вместе со всеми и случайными ремарками поддерживала беседу на эту нейтральную тему. Она также проследила, чтобы драгонеты съели свою долю и даже больше. Она сама не чувствовала голода. Когда слуги вернулись, чтобы забрать кости и омыть губками всех участников обеда, чтобы на чешуе не осталось капель крови, все бараны были съедены. Даверак съел три, Беренда – два, а Эйнар и драгонеты поделили одного оставшегося.

После обеда Даверак объявил, что он хочет прогуляться и узнать, каков сегодня ветер, но все поняли, что он собирается практиковаться в использовании огня. Няня забрала драгонетов. Беренда устроилась полулежа перед камином и пригласила Эйнар присесть рядом с ней. Эйнар предпочла бы укрыться в своей комнате, но сочувствовала Беренде, оставленной мужем в ее деликатном положении. Поэтому она заняла место рядом с сестрой, опустившись на задние лапы.

– Я не понимаю, что такое нашло на Эйвана, что он выставил себя таким идиотом, – сказала Беренда.

– Ты знаешь, он ведь рассчитывал на ту плоть, – сказала Эйнар. – Ему же теперь надо самому прокладывать путь в жизни. Он работает в Департаменте Планирования и Благоустройства, а там очень большая конкуренция. Есть драконы, которые готовы сначала сожрать его, а потом легко пережить последующее расследование, когда его уже не будет и никто не сможет помешать подкупить судей. Ему нужна эта должность, а следовательно, и плоть отца была нужна гораздо больше, чем Давераку.

– Да-да, я все понимаю, я и сама откусила только один кусок, ты же знаешь.

– Один большой кусок, – сказала Эйнар, поскольку все еще осуждала Беренду за этот кусок.

– Но и ты свою долю взяла, разве нет? Ты подросла на фут или два с тех пор, – Беренда глазами измерила Эйнар. – Не переживай, мы еще найдем тебе мужа, – добавила она уже более доброжелательно.

– Но не ценой жизни Эйвана, – возразила Эйнар.