Клювы

Он вынырнул из-за занавески.

– Есть у кого-нибудь жвачка с ментолом? – спросил Альберт, отрываясь от телефона. – Говорят, помогает, чтобы не спать.

– Есть фруктовая. – Камила порылась в сумочке, раздала резинку.

– А лед?

Филип сбегал на кухню, принес блюдо с кубиками льда.

– Вкуснятина! – Альберт бросил в рот ледышку. – Вот! Секс! Источник эндорфинов.

– Ах ты хитрая задница! – притворно насупилась Камила.

Оксана встревоженно всматривалась в коридор.

– Не волнуйся, девочка. – Камила похлопала ее по плечу. – Он бы уже превратился. Дай человеку выспаться.

Жестикулируя, Альберт спросил:

– Вы давно вместе? Ты и он?

– О… – смутилась Оксана. – Нет, мы… друзья.

– Ну да, конечно! – фыркнула Камила.

Филипу нравились и эта кряжистая грубоватая женщина, и Оксана с ее глазами олененка.

После взрыва они стали обсуждать план действий. Альберт сказал:

– У меня есть дом. На севере, возле польской границы, в пятнадцати километрах от Либереца. Полтора часа, и мы там.

– А соседи? – спросил Филип.

– Ни души.

– Предложение заманчивое. Я – за.

Воздержалась от голосования лишь Вилма.

– Корней, ты водишь автомобиль?

– Грузовик водить не пробовал, легковой – да.

Решили выдвинуться на рассвете. Дальше были проводы Корнея в кровать.

«Побег на дачу, – подумал Филип, – от миллионов безумцев. От желания уснуть».

– Есть хорошие новости? – спросил он засевшего с телефоном Альберта.

Часы пробили полночь. Луна полностью облетела Землю, лакируя ее отравленным сиянием.

– Эпидемия достигла Урала. Неспящие бегут в Сибирь и в глубь Австралийского континента.

– Весь мир, – без интонаций сказала Вилма. Она забилась в угол, как наказанное дитя. Сгрызла ногти до мяса.

– Я интересовался хорошими новостями.

– Тогда нет! – бодро ответил Альберт. – Но хотите услышать что-то приятное?

– А ну-ка…

Альберт торжественно махнул телефоном, будто дирижерской палочкой.

– Two, three, four,[16] – раздалось из динамиков. Пианино сплелось с гитарным проигрышем.

– Что это? – спросила Оксана.

– Что это? – изумился Альберт, вскакивая.

– Элвис Пресли?

– К черту толстого Элвиса!

– Эй, – нахмурилась Камила, – поосторожнее с выражениями!

– Это, мать его, Джон Леннон. Rock and Roll People! Эх, молодежь!..

Очкарик Джон пел от имени поколения:

Don’t tell me where your head is, man
I can see your shinin’ shoes
Don’t play the Virgin Mary
We all know you’ve been screwed.[17]

– Мне нравится, – сказала Оксана.

– Еще бы! А вот это…

«Битлы» заиграли Help!

– Я знаю эту песню! – воскликнула Оксана.

– Они чуют! – каркнула из угла Вилма. – Нюхом нас чуют.

– Давайте тише, – насторожился Филип.

Альберт приглушил звук.

And now my life has changed in, oh, so many ways,
My independence seems to vanish in the haze,
But ev’ry now and then I feel so insecure.
I know that I just need you like I’ve never done before.[18]

– Да у нас тут настоящий концерт, – отметила Камила.

– Диджей Альберт за пультом, детка. The Night Before!

Трек сменился. Под электрическое фортепиано Маккартни просил героиню песни снова любить его. Леннон и Харрисон подпевали из безоблачных шестидесятых. Филипа всегда смешила физиономия Ринго в этом клипе.

Альберт затанцевал с воздетым к потолку телефоном. Он смешно извивался и дергал бедрами. Эдакий наэлектризованный суслик с косматой седой шевелюрой. Оксана хихикнула.

– Вот как надо! Учитесь ощущать ритм!

Камила притоптывала в такт.

Вилма демонстративно направилась к выходу.

– Ты куда? – потянулся Филип.

– Припудрюсь.

Телефон заиграл мелодию «Привет, прощай!», вызвав всплеск эмоций у Альберта. Учитель запрыгнул на диван и выделывал коленца. Пружины возмущенно скрипели.

– Ты не уставай особо, – посоветовала Камила, улыбаясь.

– Я и усталость?! На каком языке говорит эта женщина?! В студенческие годы я не спал по трое суток.

– Да ты живчик!

– Поверь мне.

Камила пихнула Оксану локтем.

– Идем, покажем зазнайке ритм!

– Нет-нет! – засмеялась та.

– Go, go, go!

Пани присоединились к Альберту. Оксана робко переминалась с ноги на ногу, но сила музыки взяла верх, и она уже танцевала бок о бок с Камилой.

– Натрите мне соски льдом! – попросил Альберт.

– Обломишься!

Филип зааплодировал. Девчонки поклонились. В мастерской защебетали птицы и застрекотали сверчки.

– А теперь, – объявил Альберт, – помолимся Солнечному Королю. Пусть наваляет Луне!

Камила подала Оксане руку, вторую положила ей на талию. Они медленно закружились по паркету.

– Эх, а как это звучит в стерео… – мечтательно сказал Альберт.

– Филип, что вы стоите столбом? – выглянула Камила из-за плеча Оксаны.

– Любуюсь. – И это была правда.

– Альберт, подбрось-ка в топку рок-н-ролла!

– Слушаю и повинуюсь!

Танцующие позабыли про Филипа. Спустя две песни он выскользнул в коридор. Из ванной доносился плеск воды.