Ключ ко всему

Споткнувшись на скользкой ступеньке, девушка взмахнула руками, чтобы удержать равновесие. Ей удалось устоять, зацепившись за перила. Маленькая черная сумочка выскользнула из рук и скатилась вниз. Ида с пунцовыми от стыда щеками спустилась и наклонилась, чтобы поднять безвинно пострадавшую вещь. Уже вытаскивая ридикюль из подмерзшей грязи, она краем глаза заметила ботинки со знакомой пряжкой оскалившегося медведя. С достоинством разогнувшись, девушка бросила незаинтересованный взгляд на их обладателя. Мужчина средних лет, среднего роста, с темными глазами и пышными усами. Лицо его было слегка опухшим, видимо, он не чурался горячительных напитков. Одежда дорогая, на шее завязан шелковый платок.

Он пытался раскурить трубку, обеими ладонями прикрывая чашу с табаком от ветра. Трость с металлическим набалдашником в виде того же медведя он зажал под мышкой.

Вернувшись на трибуну после прощания со Свеном, Ида отыскала глазами незнакомца и поинтересовалась у спутников, знаком ли он им.

Лермонт прищурился, пытаясь рассмотреть стоящего против солнца человека:

– Он похож на графа Ульфа Бэрера. Но я не уверен.

– У него на ботинках пряжка в виде оскалившегося медведя, как и набалдашник трости.

Марка без сомнений заявила:

– Тогда нет сомнений, это точно граф. Медведь есть и на гербе Бэреров. Их род ведет начало на севере, а древние северные роды малочисленны и через одного имеют медвежье или волчье имя. Граф тому живое подтверждение. Странно, что ты обратила на него внимание. Он безнадежно женат на лэрте Мэри Иглитт уже больше десяти лет, так что у тебя нет никаких шансов. Говорят, что он безумно ее любит. Никогда не был замечен в скандалах и пользуется расположением короля.

Ида вспыхнула от негодования:

– Не думай, что я каждого мужчину рассматриваю как потенциального мужа! Просто приметная пряжка. Вот и заинтересовалась.

Ида заметила долгий внимательный взгляд, которым одарил ее Лермонт, но так и не разгадала его значение. Мысли ее крутились вокруг графа. Значит, добродетельный граф оказался в неком заговоре против короля. Будет что рассказать министру тайной канцелярии Аластору Вайнеру.

Марка беззаботно рассмеялась:

– Разумеется, нет. Я пошутила. Не совсем удачно.

Лермонт предложил прогуляться, а затем посидеть в кафе за чашкой ароматного кофе. Но Ида отказалась: начинала болеть голова, да и настроение внезапно испортилось.

– А я с удовольствием прогуляюсь! – Марка пребывала в прекрасном настроении, в отличие от приятельницы. В ее движениях появилась особенная плавность, она постоянно крутила локон, выбившийся из прически.

Лермонт помог сесть Иде в экипаж и попрощался. Девушка вымученно улыбнулась и поблагодарила за приятно проведенное время. Экипаж тронулся, Марка, оставшаяся с Лермонтом на ипподроме, смотрела на мужчину во все глаза. Взгляд ее был мечтательным. Очередная жертва обаяния Лермонта Фальта готова упасть в его объятия. Девушка одернула себя: «Что за глупые мысли? Лермонт во всех отношениях положительный молодой мужчина. Стоит пожелать ему счастья».

Освободившись от тяжелого пальто и обуви, Ида рухнула в постель и до носа натянула одеяло. На кровать запрыгнул серый кот и ткнулся влажным носом девушке в ухо, щекоча усами. От него пахло рыбой: камеристка накормила или поживился на кухне. «Как же хорошо».

– Здравствуй, Серый! Нечасто ты теперь ко мне заходишь, совсем отвык, да?

Кот мурлыкнул негромко, как бы говоря: «Чудная ты хозяйка, все гуляешь где-то, а приходишь без мышей, голодная. Плохо охотишься, пропадешь без меня».

Ощущая дыхание теплого мехового тельца под боком, Ида расслабилась и незаметно уснула. Разбудило ее шебуршание кочерги в камине и звонкие удары ею же о каменную топку. Вечер. Ветта пришла растопить очаг на ночь.

Ида повернула голову и застонала, пронзенная острой болью от макушки до пят.

Ветта обернулась:

– Вы проснулись, лэри! Ну и спите же вы! Набегались небось со своими конями!

– Который час?

– Так к девяти уже. Все вы проспали: и обед, и ужин. Но я вам принесла все равно: проголодаетесь к ночи. Сегодня жаркое чудо как удалось!

Есть не хотелось. Тело била мелкая дрожь.

Ветта закончила с камином и подошла к кровати, чтобы забрать с небольшой тумбы снятые Идой украшения и положить в шкатулку.

– Неважно выглядите, лэри Хольмсварт, – она протянула руку и потрогала лоб девушки. – У вас жар, да еще какой!

Камеристка ахнула и всплеснула руками.

– И ведь профессор Димистр сейчас занят. Такая беда с лэртом Пфальцем, такая беда…

– Ну вот, стоит мне уснуть, как что-нибудь случается, и все знают обо всем, кроме меня! – Ида усмехнулась с долей самоиронии.

– Не везет лэрту Пфальцу совсем. То в постели чуть не сгорел, а тут еще беда с головой у него. Носом кровь пошла, нашли без чувств едва живого в галерее. Так и лежит в лечебнице у профессора Димистра, в себя не приходит. Говорят, кровь в голову ударила, плох совсем.

Ида вздрогнула. Что-то зловещее как будто коснулось теплых плеч, прикрытых лишь тонкой ночной сорочкой, огрызнулось и отступило. Странные порой образы приходят человеку во время болезни.