Киселёв vs Zlobin. Битва за глубоко личное

Киселёв: Я говорил о нацистском государственном перевороте, поддержанном США. Главной боевой силой госпереворота была организация праворадикальных украинских националистов «Правый сектор». Верховный суд России признал эту организацию экстремистской и запретил на территории страны. Экстремизм «Правого сектора» основан на идеологии национального превосходства, а насильственные действия членов этой организации, как и других ей родственных, таких как «Тризуб» имени Степана Бандеры (тоже решением Верховного суда РФ признана экстремистской и запрещена в России), характерны для неонацистских движений. Только в других странах сегодня подобные организации и движения преследуются, а на Украине — нет. Да их там так и называют «нациками». Они фактически стали необходимой частью государственной машины, условием ее существования. Без уличного насилия, разгрома редакций, поджога студий, без акций устрашения — таких как сжигание людей заживо в одесском Доме профсоюзов — нынешний киевский режим не смог бы существовать. Кстати, Польша приняла закон о запрете бандеровской идеологии как преступной. А сам Степан Бандера был признан в Польше радикальным националистом и террористом еще до Второй мировой за покушение на министра внутренних дел страны.

Злобин: Я понимаю, но чьим именно международным решением Украина была названа нацистским государством?

Киселёв: Конкретного международного решения действительно нет. Но Украина ведет себя так, что вся Европа уже отпрянула от нее. Хорошо, если хочешь, давай скажем так — российским решением. Просто у России большой опыт общения с фашизмом. И я считаю, что у Украины многие элементы фашистского, нацистского государства, безусловно, есть.

Злобин: Вот видишь, на самом деле начинается то, о чем я говорил раньше. Вот у России такое мнение по поводу Украины. Нацисты. У Европы может быть другие мнение. Это многополярность на словах получается? На этой почве мы и воюем. Чем больше центров силы, которые противостоят другим центрам силы, тем больше поводов для конфликта. Все большие войны начинались, когда были равные стороны, равные силы, но разные мнения.

Киселёв: Понимаешь, какая штука. Украинские нацики как раз ведут агрессивную, враждебную политику по отношению к русским внутри собственной страны, а вне ее — по отношению к России. Они как раз не готовы к нормальным, честным, равным отношениям.

Злобин: Но Украина считает, что у них неравные отношения с Россией, Россия диктует им и оттяпала часть страны. Они так считают.

Киселёв: Россия ничего не оттяпала. Кровавый госпереворот, совершенный с помощью американцев, не был признан Донбассом и Крымом. Американцы в Киев кубометры долларов на госпереворот завозили. Но, оказалось, есть вещи поважнее денег. Хотя бы элементарное человеческое достоинство.

Злобин: Но они же имеют право на государственный переворот в своей стране? Это их внутреннее дело или это дело России? Падение Советского Союза в 1991 году — это же тоже был государственный переворот? Тогда и здесь так же получается. Вот тебе и двойные стандарты.

Киселёв: Да, тогда произошло разрушение СССР, безусловно, но, слава тебе господи, бескровное.

Злобин: Вернусь на секундочку к Крыму — проблема в том, что, когда Путин сказал: «Мы привели ядерные силы в боевую готовность в момент крымских событий», — вот тут мир ахнул. Потому что никогда еще такого не было. За всю историю самых острых противостояний практически не случалось такого, чтобы ядерные силы одной из двух крупнейших ядерных держав были приведены в боевую готовность. Это серьезное дело, как мы понимаем. Вот это, наверное, останется в политической памяти американцев. Они будут говорить: «Крым-то ладно, но русские привели ядерные силы в боевую готовность вопреки всем договоренностям и без предупреждения!» Ведь Путин рассказал об этом задним числом, а американцы ничего не знали, да и никто не знал. Это произвело впечатление. Кстати, как и его фраза из фильма «Миропорядок-2018» — «Зачем нам такой мир, если в нем не будет России?» Типа, если мы будем погибать, то утащим на погибель за собой всю планету — так, что ли? Представь, если бы какой-нибудь американский президент сказал что-нибудь подобное?! Он был бы заклеймен как враг человечества…

Киселёв: А мне понравилась эта фраза Путина. Да и любой американский президент подписался бы под словами «Зачем нам такой мир, если в нем не будет Америки?».