Читаем Кинотеатр повторного фильма полностью

Это очень дурацкий фильм. Там, с одной стороны, карьерист Ласточкин и его подручные, единственные персонажи, носящие комсомольские значки (и цензура не заметила!), а с другой – Сирано, Петя Копейкин, и его Роксана, Маша Горошкина, которые знают Хармса. Там, с одной стороны, простой народ в виде пьяного хулигана-грузчика и алкоголика-таксиста, а с другой – интеллигентная учительница английского и ночная очередь за билетами на гастроли БДТ, хором поющая Окуджаву. Но ведь когда выходил этот фильм, и я, и все мои друзья, а мы были примерно ровесниками Пети Копейкина, видели всё как раз таким. Другое дело, в кого мы все сейчас превратились.

В этом фильме Лия Ахеджакова сыграла свою, по-моему, лучшую роль. Нет, правда. Она там читает монолог Джульетты на английском языке, и одно это чтение стоит всех постановок Шекспира, которые я в своей жизни видел. Она играет учительницу английского языка Джульетту Ашотовну по прозвищу Смайлинг, стареющую одинокую неприспособленную к жизни тетеньку, растящую сироту-племянницу в старой, заставленной книгами профессорской квартире с высокими потолками.

В такой квартире жила моя школьная учительница по литературе, которая сделала для моего воспитания больше, чем все остальные люди на земле, вместе взятые. Как-то я зашел к ней, и она познакомила меня со своей подругой, режиссером Инессой Туманян, у которой только что вышел фильм «Когда я стану великаном». Я про этот фильм тогда даже и не слышал. Но это был первый живой кинорежиссер, которого я видел в своей жизни. Я помню только, что я пожаловался ей, что совсем не выходят новые хорошие фильмы. А она строго на меня посмотрела и сказала: «Как не выходят? „Спасатель“, „Пловец“!» И она была права. Но «Когда я стану великаном» понравился мне тогда гораздо больше.

Сразу после того как Петя сорвал премьеру «Сирано де Бержерака», с ним провел воспитательную беседу представитель гороно, которого играл Олег Ефремов. Олег Николаевич – воплощенное достоинство и благородство. И как же на нем сидел его замшевый пиджак! А его сын Миша ну до того обаятелен, что можно пересматривать эту сцену десятки раз и каждый раз млеть от восторга. Это какая-то органическая, невинная, врожденная обаятельность.

Незадолго до выхода фильма я попал на спектакль МХАТа «Медная бабушка». Долговязый Олег Николаевич играл в нем Пушкина. Но дело было не в его росте и не в чудовищно торчащих наклеенных бакенбардах, а в том, что мэтр был мертвецки пьян. Я никогда не забуду, как он поднимался из кресла с нескольких попыток, как забывал текст и как заплетающимся голосом перебивал других актеров.

И еще в этом фильме замечательная Роксана – Маша Горошкина. Эта девочка, Наташа Сеземан, с обаятельной щелью между верхними передними зубами, как у забыл какой известной французской актрисы новой волны, не особенно-то и красивая, но вся какая-то ужасно милая, больше не снялась ни в одном фильме, а стала доктором и сейчас, кажется, работает в какой-то частной клинике во Франции.

В финале фильма Петя Копейкин не погибает красиво, как Сирано. Финал скорее оптимистический, чем трагический. Петя просто сидит на полу лифта, который ездит вверх и вниз. Горошкина, которая наконец поняла, кто ее подлинный избранник, уцепилась пальцами в прутья лифта и смотрит, смотрит. А он то поднимается в этом лифте мимо нее вверх, то опускается вниз. И отвечает ей преданным собачьим влюбленным взглядом. Невероятно трогательная сцена!

Горошкина, он потрясающий артист, но он всю жизнь будет ужасно пить и в конце концов сядет пьяным за руль, устроит аварию, погубит человека, и его отправят в тюрьму. Не связывайся с ним, Горошкина! Лучше продолжай любить своего баскетболиста! Он красивый и хороший, Горошкина!

Иван Топорышкин пошел на охоту.С ним пудель пошел, перепрыгнув забор.

А вам нравится Хармс?

<p>«Таня». Интересно, что с нами будет в тридцать восьмом?</p>

Таня. За будущее пятнадцатое ноября.

Герман. В тысяча девятьсот тридцать пятом году.

Таня. В тридцать шестом…

Герман. В тридцать восьмом! Мы будем с тобой праздновать пятилетие… Интересно, что с нами будет в тридцать восьмом? Не знаю.

Алексей Арбузов. Таня
Перейти на страницу:

Все книги серии Кинотексты

Хроника чувств
Хроника чувств

Александр Клюге (род. 1932) — один из крупнейших режиссеров Нового немецкого кино 1970-х, автор фильмов «Прощание с прошлым», «Артисты под куполом цирка: беспомощны», «Патриотка» и других, вошедших в историю кино как образцы интеллектуальной авторской режиссуры. В Германии Клюге не меньше известен как телеведущий и литератор, автор множества книг и редкого творческого метода, позволяющего ему создавать масштабные коллажи из документов и фантазии, текстов и изображений. «Хроника чувств», вобравшая себя многое из того, что было написано А. Клюге на протяжении десятилетий, удостоена в 2003 году самой престижной немецкой литературной премии им. Георга Бюхнера. Это своеобразная альтернативная история, смонтированная из «Анны Карениной» и Хайдеггера, военных действий в Крыму и Наполеоновских войн, из великого и банального, трагического и смешного. Провокативная и захватывающая «Хроника чувств» становится воображаемой хроникой современности.На русском языке публикуется сокращенный авторизованный вариант.

Александр Клюге

Проза / Современная русская и зарубежная проза / Современная проза
Герман. Интервью. Эссе. Сценарий
Герман. Интервью. Эссе. Сценарий

«Проверка на дорогах», «Двадцать дней без войны», «Мой друг Иван Лапшин», «Хрусталев, машину!» – эти фильмы, загадочные и мощные, складываются в феномен Алексея Германа. Его кинематограф – одно из самых значительных и наименее изученных явлений в мировом искусстве последнего полувека. Из многочасовых бесед с режиссером Антон Долин узнал если не все, то самое главное о происхождении мастера, его родителях, военном детстве, оттепельной юности и мытарствах в лабиринтах советской кинематографии. Он выяснил, как рождался новый киноязык, разобрался в том, кто такие на самом деле Лапшин и Хрусталев и чего ждать от пятой полнометражной картины Германа, работа над которой ведется уже больше десяти лет. Герои этой книги – не только сам Герман, но и многие другие: Константин Симонов и Филипп Ермаш, Ролан Быков и Андрей Миронов, Георгий Товстоногов и Евгений Шварц. Между фактом и байкой, мифом и историей, кино и литературой, эти рассказы – о памяти, времени и труде, который незаметно превращается в искусство. В книгу также включены эссе Антона Долина – своеобразный путеводитель по фильмам Германа. В приложении впервые публикуется сценарий Алексея Германа и Светланы Кармалиты, написанный по мотивам прозы Редьярда Киплинга.

Антон Владимирович Долин

Биографии и Мемуары

Похожие книги