Хризантема с шипами

А никак. Простой человек против них все равно что тростинка. Переломят и даже не заметят. Только Черные лорды способны сражаться с гверхами на равных, а единственный Черный лорд, которого я знала, даже не догадывался, что мне нужна помощь.

Интересно, он меня ищет?

Я остановилась и схватилась за бок, пытаясь отдышаться. Как дать графу знать, где я? Должен же быть какой-то способ? Стоп. Магия брачных клятв. Муж может обратиться к пресветлому Уэсту и отыскать меня с помощью брачной метки. А я? Я могу его почувствовать?

Я потянулась к собственной магии и попыталась настроиться на мужа. Святые небеса! Если бы это было так просто! Внутри царил сумбур, и мне никак не удавалось успокоиться и сосредоточиться.

«Редклиф! – безмолвно крикнула в пустоту. – Редклиф, откликнись!»

Сердце изнывало от страха и боли, а я все кричала и кричала, пытаясь дозваться мужа.

ГЛАВА 8

Редклиф Бенси

Небо на востоке серело, предвещая рассвет, в густых кронах деревьев просыпались птицы. Они громко шумели, оживленно встречая новый день, и Редклиф, глядя на их возню, раздраженно поморщился. Время идет, а он все кружит по следам донного. Тот хорошо подготовился, настоящий лабиринт устроил, грассов ублюдок. И когда успел?

В груди пекло, кипело, набухало болью, и Редклиф уже даже не пытался с этим бороться. При мысли о том, что жена в руках проклятого донного, ему хотелось рычать. Или выть раненым зверем. Он и сам от себя не ожидал. Не думал, что способен на такой шквал эмоций. Не предполагал, что может так сорваться. Но внутри горело все сильнее, выворачивало внутренности, давило виной – не уследил, не уберег, не защитил, – и он все крепче стискивал зубы, чтобы удержать рвущийся крик.

Шорох, раздавшийся из кустов, заставил насторожиться. Все те несколько часов, что Редклиф провел в лесу, его не оставляло чувство, что за ним кто-то следит. То ли это был гверх, то ли разыгравшееся воображение, он уже не понимал. А сейчас ему вдруг почудилось чье-то дыхание. Тихое, затаенное, сбивающееся. Он бесшумно приблизился к ракитнику и резко развел ветви. Никого. С соседнего дерева шумно вспорхнула птица, суетливо забила крыльями, закричала, уводя его от гнезда, и Редклиф нахмурился. Показалось. Лес морок наводит, путает его. Покрывает донного. Кранчестерский лес никогда не был дружелюбным. Сколько людей в его недрах пропало, утонув в болотах или заплутав в непроходных чащах! Много веков с Великой войны прошло, а лес не забыл ни обиды, ни боли, помнил, как гибли в магическом огне деревья и как пушечные ядра уродовали землю. С тех пор лес не любил ни людей, ни магов, и всячески это показывал.

Слова заклинания сорвались с губ, и во рту появился привкус металла. Гверх был где-то рядом. Скрывался среди старых коряг, сливался с ними, маскировался под растрескавшейся корой. Редклиф осторожно обогнул старый ветвистый клен и вышел на заросшую клевером лужайку. Привкус металла стал отчетливее. А уже в следующую секунду Редклиф увидел донного. Огромный двухметровый гверх почти растворился в стволе старого дуба, и смотрел злобными алыми глазами так, словно собирался вцепиться в глотку.

Грудь опалило огнем. Рука взлетела в активирующем жесте почти помимо воли. Инстинкты кричали: – «Убей!». Душу окатило яростью, впервые за те годы, что он занимался охотой, а сердце затопило лютой ненавистью. Но он сумел сдержаться. Не время. Еще не время давать волю той силе, что перемалывала внутренности в порошок.

– Где моя жена? – резко спросил донного.

– Потерял? – отделившись от дерева, хмыкнул гверх и выпрямился во весь свой исполинский рост.

Редклиф отчетливо видел крупное иссиня-черное тело, витые рога на крутом лбу, горящие угли глаз, острые уши. Невидимый для обычных людей, для него гверх был вполне осязаем. Даже слишком. И он определенно был высшим. Из первой касты приближенных к владыке. Редклиф таких еще не встречал, но из рассказов деда знал, что представляет собой вражеская элита. Сильные, выносливые, хитрые – чтобы изловить высшего гверха, одной принадлежности к роду Черных лордов было мало. Тут другое шло в ход.

Редклиф крепче сжал нож.

– Что ж ты не бережешь свою Хризантему, а, Хранитель? – громыхнул гверх и посмотрел на него с плохо скрытым злорадством, но Редклиф не собирался отвечать на подначки.

– Чего ты хочешь? – резко спросил он и попытался отключить эмоции, да только ничего не вышло.

Не было больше экрана между ним и чувствами. И привычного холода души тоже не было. Внутри все бурлило, ярость застилала глаза, туманила разум. Он видел гверха, и готов был растерзать того голыми руками, а донный, словно понимая, что он чувствует, скалил зубы в ироничной ухмылке.

– Обмен, Черный лорд.

– Какой?

– Ты снимаешь печать с Разлома, а я возвращаю тебе жену.

Вот так. Что ж, Редклиф догадывался, о чем попросит донный. И понимал, что, какое бы решение ни принял, все равно это ничего не изменит. Вариантов у него не было. Бенси не бросают своих жен. Никогда и ни при каких обстоятельствах.

– Я должен ее увидеть, – медленно произнес он, в упор глядя на гверха. – Живую и невредимую.