Хризантема с шипами

– Миледи, а мне чегой делать? – спросила Ру, останавливаясь у дверей моих покоев.

– Идем, поможешь Мэри разобрать вещи, а потом займемся наймом прислуги.

Я решила, что раз уж граф отдал бразды правления в мои руки, то грех этим не воспользоваться. Да и жить в запущенном замке я не собиралась.

– Вы хотите взять еще слуг?

– Да. Замок огромный, тут нужен большой штат.

Я вошла в гостиную и отправила Мэри за дворецким. А когда тот появился, озаботила его поисками прислуги, предупредив, что хочу лично отобрать служанок, и Генри с готовностью пообещал, что ближе к обеду меня будут ждать первые соискательницы. Видимо, дворецкий уже знал о том, что граф отдал управление домом в мои руки. И, похоже, не имел ничего против.

Вечер невесомым покрывалом опустился на Горленд. Дневная суета осталась позади. Мэри и Ру общались с новыми служанками, помогая им устроиться в замке, Пушок уснул в кресле рядом с кроватью, а я застыла у окна, глядя на яркие краски заката. Город словно замер в ожидании ночи. Солнце медленно опускалось за горизонт, раскрашивая небо и крыши домов в розовые и оранжевые тона, воздух благоухал медом. Цветущие каштаны, растущие за оградой замка, источали сладкий аромат, наполняя им всю округу.

Я прислонилась к оконному проему и закрыла глаза. И в ту же секунду по щеке прошлось легкое дуновение, а следом я ощутила невесомые прикосновения. Они были нежными, заботливыми, уверенными. Их касания не вызывали отторжения, покоряли, приручали, и я не могла пошевелиться, захваченная странным чувством. Казалось, эти невидимые объятия забирали все тревоги, все страхи, всю горечь, скопившуюся в душе. И мне хотелось откинуться на крепкую грудь стоящего позади мужчины, смириться, позволить ему мне помочь…

Какая глупость! Я открыла глаза и покачала головой. Привидится же такое!

Мне не хотелось думать, кого я представляла на месте неизвестного. Я не желала видеть в нем знакомые черты, но память услужливо подсовывала картинки утреннего пробуждения в объятиях графа, и передо мной снова возникали синие глаза – утром они выглядели совсем нехолодными. Изогнутые в усмешке губы – твердые, удивительно притягательные, красивой четкой формы. Высокий лоб, острые скулы, крепкий упрямый подбородок с крошечной ямочкой в центре.

Ох, да что же это? Неужели я теперь все время буду ощущать рядом присутствие этого невозможного мужчины? Нет, нужно подумать о чем-то другом. Да, так будет лучше всего.

Я заставила себя отвлечься и погрузилась в события минувшего дня. Передо мной снова мелькнули лица соискательниц – любопытные, испуганные, равнодушные. Генри расстарался, собрав в просторном холле целую толпу желающих работать на графа. Вспомнились ответы женщин на мои вопросы. И пятеро отобранных служанок – крепко сбитых, румяных, похожих на сдобные краверские булочки. Нет, я могла бы взять еще троих, если бы не граф. Уинтшир появился в самый разгар отбора, быстро осмотрел всех соискательниц, а потом наклонился ко мне, узнал, кого я уже выбрала, и тут же завершил мое общение с претендентками. «Этих вполне достаточно», – коротко сказал он мне и вышел из залы.

Что ж, я решила не спорить. Оставалось еще найти экономку, но это было делом нелегким, да и очереди из желающих занять место домоправительницы не предвиделось. Так что я собиралась дать объявление в столичные газеты. Или попытаться договориться с замком.

Я задумалась. Когда отец рассказывал мне о магии, он упоминал о том, что во всех замках эрилийской знати, построенных до Великой войны, есть одна особенность, о которой сейчас мало кто помнил. Каждый из этих замков обладал особой силой, заложенной при их основании. Папа называл ее эринеей – магией созидания. И эта магия помогала замку самовосстанавливаться и поддерживать порядок. Интересно, когда построили Горленд? Судя по архитектуре, ему не меньше семисот лет. А судя по количеству связанных с ним легенд, о которых мне довелось прочитать еще в Вердофе, гораздо больше.

Я коснулась ладонью стены и попыталась почувствовать душу дома. Пустота. Холодная пустота. Замок казался мертвым.

– Ты меня слышишь? – тихо прошептала вслух, подождала немного и добавила заклинание: – Астано верос.

Замок молчал. Я даже малейшего отклика не почувствовала. Странно. Неужели дух уснул?

– Астано верос! – повторила уже громче и ощутила, как где-то глубоко внутри каменных стен раздался тихий скрежет. Правда, сколько ни прислушивалась, больше ничего не услышала.

Замок не захотел откликнуться. Или не смог.

Я провела ладонью по шершавым швам и задумалась. Неужели ничего нельзя сделать? Если бы мне удалось договориться с духом дома, мы со служанками были бы здесь в большей безопасности. Да и жизнь в замке стала бы более комфортной. Что ни говори, а такую махину одним трудом прислуги не обиходить.

Шаги, раздавшиеся в соседней комнате, заставили меня насторожиться. Интересно, граф сдержит слово? Или снова заявится в мою спальню?