Хаски и его учитель белый кот. Том III

У Мо Жаня тут же отлегло от сердца. Он не знал, почему Хуайцзуй так неожиданно появился здесь, но раз уж этот человек когда-то вызвался использовать запретную технику Возрождения для воскрешения Чу Ваньнина, то и сейчас вряд ли будет вредить его учителю.

Но Тасянь-Цзюнь ни разу не видел Хуайцзуя, поэтому его лицо приобрело поистине угрожающее выражение:

— Эй, ничтожный плешивый осел, откуда ты взялся? Тоже хочешь стать врагом этого достопочтенного?

Хуайцзуй лишь мельком взглянул на него и снова посмотрел на Мо Жаня.

Похоже, он был не слишком удивлен появлению сразу двух Мо Вэйюев в одном месте, во всяком случае в эту минуту выражение его лица было скорее обеспокоенным, чем изумленным.

— Благодетель Мо, — поскольку здесь было слишком много лишних ушей, да и Тасянь-Цзюню нельзя было слышать его слова, Хуайцзуй взмахнул рукавом, чтобы использовать технику передачи звука на расстоянии, и следующая его фраза прозвучала прямо в ухе Мо Жаня. — Я не могу надолго задержаться здесь. Как можно скорее найдите меня на горе Лунсюэ[235.5], — сделав паузу, он добавил, — поспешите, это срочно.

Сказав это, он исчез также быстро, как и появился, словно порыв ветра, который не могли удержать ни марионетки Вэйци Чжэньлун, ни магический барьер горы Цзяо.

Мо Жань ясно видел, что один из марионеточных заклинателей успел поймать Хуайцзуя за плечо, но в следующий миг тело монаха уже переместилось далеко за пределы Зала Души Дракона, а в руке у того человека не осталось ничего, кроме холодного воздуха.

Тасянь-Цзюнь собирался броситься в погоню, но в этот момент с неба донесся пронзительный свист. Переменившись в лице, он смачно выругался и проворчал:

— Ну что там еще?

Нарастающий пронзительный свист все сильнее резал слух. Брови Тасянь-Цзюня сошлись на переносице, и на глазах Мо Жаня, несмотря на явное недовольство, он все же поднялся ввысь и, приземлившись у выхода из зала, напоследок ткнул в его сторону пальцем:

— Считай, тебе очень повезло. В следующий раз, как только появится возможность, мы с тобой вновь померяемся силами.

После этих слов он быстрым шагом направился к Платформе Призыва Души и исчез в тоннеле. Словно откатившийся бурный прилив, марионетки Вэйци Чжэньлун последовали за ним.

Эта жестокая битва закончилась также стремительно и внезапно, как началась.

Вслед за исчезнувшим Хуайцзуем пропал Тасянь-Цзюнь и его слуги, и в Зале Духа Дракона никого не осталось. Мо Жань решил последовать за своим двойником, но когда достиг Платформы Призыва Души, то успел увидеть только, как Наступающий на бессмертных Император прыгнул в центр той самой таинственной формации, после чего марионетки Вэйци Чжэньлун одна за другой последовали его примеру. В одно мгновение безбрежный мрак поглотил их всех.

Когда последний заклинатель вошел в магический круг, формация начала скручиваться и, быстро сжавшись, окончательно рассеялась. Ничего не осталось, лишь высоко в ночном небе ярко-сияла полная луна с словно вышитым по кайме алой нитью новорожденным полумесяцем.

Пространственно-временные Врата Жизни и Смерти закрылись.

Под порывами северного ветра Мо Жань застыл посреди Платформы Призыва Души. Вглядываясь в безбрежную ночь, он видел царивший вокруг хаос, чувствовал, как его тело холодеет от ужаса, и еще долго не мог прийти в себя. Все случившееся сегодня казалось одним длинным кошмарным сном, но он знал, что это не так, и в глубине души ясно понимал, что это только начало.

Он… и правда был демоном, что умер, а потом возродился.

Некоторые вещи рано или поздно его догонят. Беги не беги — от себя не убежишь.

Чудовищные преступления, совершенные им в прошлом, были подобны острым мечам, подвешенным над его головой.

В конце концов, когда-нибудь его призовут к ответу и ему придется расплатиться жизнью, чтобы искупить свои грехи.

Словно наяву он увидел хищные глаза Тасянь-Цзюня, в которых, казалось, горело алое пламя:

— Искупить грехи? — с ехидной усмешкой спросил он. — Как это можно искупить? Ты и я — одно целое. Даже не мечтай, тебе никогда не отмыть всю эту кровь со своего тела.

Он снова увидел Сюэ Мэна из прошлой жизни и услышал его душераздирающий крик:

— Мо Вэйюй! Я хочу изрубить тебя на тысячу кусков! Даже после перерождения я не прощу тебя!

Он слышал жуткий визг брошенной в кипящее масло Сун Цютун и слова Е Ванси «в семидесяти городах Жуфэн не нашлось ни одного мужчины», видел решимость и тревогу на лице Сюй Шуанлиня, заслонившего собой Е Ванси…

— Отец!

Этот крик, словно острое шило, вошел в его уши.

Среди крови, что лилась рекой.

Среди бликов света и колышущихся теней пропахшего кровью прошлого в эпицентре вчерашнего кошмара он, наконец, увидел силуэт одного человека.

Белоснежно чистый и безмятежно спокойный.

Стоявший под яблоней мужчина чуть повернул голову. В ярком свете дня, приглушенном лишь тенями набегающих облаков, он слабо улыбнулся ему.

— Мо Жань.

— …

— Это я тебя подвел. В жизни и смерти я не буду винить тебя.